Отклик на одну из публикаций пришел оттуда, откуда его никто не ждал, — из Испании…
Самое приятное для любой газеты — отзывы читателей, письменные или устные, которые означают только одно — нас любят, нас читают!
И, честное слово, после этого у нас, журналистов, будто крылья за спиной вырастают — хочется искать еще более интересные темы и делиться ими на страницах «МР».
Мы благодарны миасцам за звонки и письма, за подсказки, поправки, дополнения и добавления. Бывает, что нам пишут даже из других городов и областей. А однажды отклик пришел оттуда, откуда его никто не ждал, — из Испании…
Во всех подробностях
Два года назад наша газета рассказала об испанских детях, которые два военных года провели в Миассе. Тогда же мы опубликовали воспоминания горожан, которым довелось общаться с этими детьми, учиться вместе, либо дружить.
Думали, что на этом тема закончилась, но не тут-то было. На публикацию откликнулась бывшая испанская «девочка», а ныне 92-летняя женщина Консуэло Аргуэльес, обладательница прекрасной памяти, великолепно владеющая русским языком. Завязалась переписка, в ходе которой Консуэло в мельчайших подробностях рассказала нам всю свою жизнь, начиная с того момента, когда на ее Родине началась гражданская война.
Предыстория
Мы читали эти воспоминания как удивительную приключенческую повесть, изобилующую и трогательными, и юмористическими, и трагическими эпизодами. Стиснутые рамками газетных страниц, мы, к сожалению, не имеем возможности познакомить вас с этим романом-воспоминанием в полном объеме, а потому предлагаем вашему вниманию только «миасские» страницы.
Предыстория же вкратце такова. В 1937 году Консуэло Аргуэльес и ее младшие братья Орасио и Хосе вместе с другими испанскими детьми прибыли на пароходе в Советский Союз. В Ленинграде маленькие республиканцы встретили теплый прием, их учили, лечили, возили в санатории, устраивали им экскурсии, водили в театры.
Когда грянула Великая Отечественная война, детей спешно эвакуировали: сначала в Ярославскую область, а потом в глубокий тыл — в село Канаши Курганской области и уже после этого в Миасс.
А теперь дадим слово Консуэло Аргульес. Подчеркнем: эти строчки написаны самой Консуэло на русском языке и присланы нам ею по электронной почте.
Все испытать, все узнать!
«В начале сентября 1942 года мы приехали в светлый и гостеприимный город Миасс и поселились в двухэтажном каменном доме на набережной реки Миасс. Благодаря неустанным хлопотам директора детдома Аграновой дом был полностью готов для принятия всего коллектива. Нас, детей, было 81, воспитателей — пять-шесть.
Впервые с начала наших скитаний мы спали на настоящих койках с настоящими белыми простынями. Утром воспитателям потребовалось немало усилий, чтобы разбудить нас на завтрак.
Все были в хорошем настроении, рвались на улицу, чтобы посмотреть город и познакомиться с местными жителями. Воспитатели дали два часа на прогулку по окрестностям. «Только до моста!» — был дан наказ, и мы, вне себя от радости, сразу побежали.
Я чувствовала, что Миасс станет началом чего-то нового, увлекательного и в то же время ответственного. Мне было уже 14 лет, а в такие годы хочется все испытать, все узнать».
Азбука Морзе и немецкий язык
«Распределили нас между двумя школами — № 1 (начиная с седьмого класса и старше) и № 4 (до шестого класса). Я попала в первую, а мой брат Орасио — в другую. Учились мы в тех же классах и на тех же основаниях, что и местные ученики. Единственное исключение — иностранный язык. Считалось, что для нас иностранным был русский язык, поэтому нас освобождали от немецкого, но трое (Цезарь, Анхель и я) как вольнослушатели посещали уроки учителя Крауса и, хоть он нас не спрашивал, старались осваивать и запоминать как можно больше слов и выражений по-немецки.
Кстати, Краус очень любил как русскую, так и испанскую литературу, и в неурочное время часто беседовал с нами на эту тему, убеждая, что у русских и испанских писателей много общего.
Помимо программных предметов были дополнительные занятия — одни по выбору, другие обязательные.
Среди них — элементарный телеграф с изучением и практикой в азбуке Морзе; военное дело (как раскладывать и складывать ружье, курс «Юный ворошиловский стрелок», маскировка и обнаружение врага), лыжный спорт и еще разные виды спорта и физкультуры. С такими предметами мы сталкивались впервые, если не считать, что в довоенное время в ленинградской школе нас учили пользоваться противогазами».
Танк «Долорес Ибаррури»
«При школе № 1 занимались курсанты авиационной школы, эвакуированные из Москвы в ноябре 41-го года. Кроме того, в Миассе готовили командиров легендарных «Катюш» из учащихся Московского артиллерийского училища имени Красина. И авиашкола, и артучилище славились своими музыкальными выступлениями, имели хоры, танцевальные группы и даже оркестр.
У нас в детдоме оркестра не было, зато любителей песни и танца хватало. Как-то мы устроили концерт, пригласили учителей, знакомых курсантов из авиашколы и артучилища.
Как положено, концерт начался с выступления хора, который сорвал бурные аплодисменты, а потом пошли танцевальные номера. Эмма Суарес блистала в венгерском танце, Виолетта — в андалузской замбре, Лоурдэс Гарсия с большим успехом исполнила песню «Цветочница Анюта», которую потом ей приходилось повторять на всех концертах. И даже моя тетя Тина (Тина Аргуэльес была воспитателем в испанском детдоме — ред.) неплохо спела испанскую песню «Чикита».
Успех был таков, что с тех пор концерты не прекращались. Мы выступали и сами по себе, и с авиашколой, и с артиллерийским училищем. Почти все выступления были благотворительными — собранные деньги шли в фонд обороны.
В один прекрасный день нам сообщили, что на собранные нами средства на Челябинском тракторном заводе собрали танк, названный «Долорес Ибаррури». Вероятно, наших денег хватило лишь на маленькую часть боевой машины, но мы искренне радовались, что смогли хоть чем-то помочь фронту».
Смертоносный груз
«Кстати, помощь фронту этим не ограничилась. Мы посещали раненых бойцов в госпитале, пели им, писали за них письма родным, а также готовили бойцам подарки, вязали для фронтовиков шерстяные свитеры, шарфы, носки, собирали пустые бутылки для заполнения взрывчатым веществом.
Приходилось участвовать и в более важных работах. Например, на железнодорожной станции мы помогали грузить в вагоны снаряды местного производства для отправки на фронт. Группа наших ребят среднего и старшего возраста не раз участвовала в этой работе: вставали в одну линию и с большой осторожностью передавали из рук в руки смертоносный груз, который в самом конце опытные взрослые люди аккуратно укладывали в вагоны.
Я стояла между Карлосом Льнянос и Мануэлем Гарсия. Когда они видели, что я устала, то передавали снаряд один другому, минуя меня. Хорошие были ребята, я часто их вспоминаю: вместе учились, вместе радовались и занимались художественной самодеятельностью, вместе работали, всегда были готовы помочь друг другу.
Мануэль очень красиво рисовал и был отличным волейболистом, а Карлос мастерски рассказывал интересные истории и анекдоты, был очень способным и начитанным, жизнерадостным, веселым, но немного слабым в отношении здоровья».
Наталья Корчагина,
фото из архива Консуэло Аргуэльес
