Сельский учитель оставил потомкам интереснейшие материалы для изучения истории края.
Сегодня мы завершаем знакомство читателей «МР» с творчеством местного краеведа и журналиста Фёдора Горбунова, оставившего после себя интереснейшие записки о нравах, быте, традициях уральской деревни конца 19 века.
Уверены: то, что вы прочтете сегодня, не оставит равнодушным никого…
Именины
«Первые Федины именины… Гости — местные торговцы, причёсанные, благообразные, с семипудовыми женами в длинных, до пола, и широких, как Черное море платьях, сидели за столом.
Наготовлено было множество разных форм, размеров, вкусов традиционных пирогов и разных форм постряпушек, но все на постном тесте, так как был Великий пост.
Графин с водкой опоражнивался. Закуска была из рыбы, огурцов, капусты, маринованных рыжиков и разных грибов. Гости благочестиво вздыхали перед каждой рюмкой водки, истово крестились и пили, приговаривая: «За здоровье именинника! Ангелу злат венец, а имениннику доброго здоровья».
И обращались к хозяевам: «А вам дай бог выкормить сынка, выучить и уму-разуму наставить». Пили, ели и утирали вспотевшие лица платками.
После чая мужчины занялись карточной игрой, а женщины щелкали орешки и судачили.
А виновник торжества, лежавший на руках матери за столом, усердно чмокал свою соску и щурился, а после чая спокойно уснул в зыбке под напевы Алены: Приди котик ночевать, приди Феденьку качать. Я тебе-то коту за работу заплачу, Дам кусок пирога да кувшин молока…»
Ф. Горбунов, рассказ «Именины»
Крещение
Поднялся вопрос о крещении малыша. В деревне не было ни церкви, ни попа. Крестить нужно было ехать в приходскую церковь в ближайший завод, за 45 верст. Было решено ехать, как только родильница несколько оправится.
Кстати, решили дать новорожденному имя Федор, в честь уважаемого отцом и матерью родственника Федора Тимофеевича – чиновника Златоустовской заводской конторы.
Это дало повод злоязычным кумушкам утверждать, что младенец и родился-то не от отца, а от этого свояка. Хотя против этого категорически протестовало поразительное сходство с отцом. Они были похожи один на другого, как две капли воды.
15 февраля родители с новорожденным, закутавшись в хорошие шубы, двинулись крестить. Лихо покрикивали на лошадей, натягивая вожжи. Снег свистел под полозьями кошевы, которая подпрыгивала на горках. Кони лихо неслись, бросая из-под копыт снег в кошеву. Младенец чмокал соску и пищал иногда при сильных подбрасываниях кошевы на ухабах. Через три часа были в заводе.
На другой день было совершено крещение, и родители с сыном вернулись домой.
— Благополучно ли съездили? — любопытствовала баушка. — Не застудили ли младенчика? Ишь какой мороз-то стоит.
— Ничего, баушка, хорошо съездили, тепло. Кони ведь хорошие некогда озябнуть.
— Ну, слава богу! —говорила баушка, — а воску-то с волосиками в купель бросили?
— Бросили, как же, бросили.
— А что потонул али всплыл? – спрашивала баушка.
— Всплыл, баушка, всплыл.
— Ну и слава богу. Это хорошо. Жить будет младенец-то, — авторитетно добавила баушка.
Ф. Горбунов, рассказ «Крещение»
Искусство есть
«Тихо, мирно жили башкиры, блюдя закон Магомета. Крепко держали ураза /пост/ и шумно справляли праздники.
Устраивали на призы бега пешком и на конях, «кураж» (борьба), джигитовки, пели песни под аккомпанемент дударей, игравших в дудки, сделанные из толстой пустотелой травы, плясали. (…).
В торжественных случаях готовили бишбармак.
Слово «бишбармак» в переводе на русский язык означает «пять пальцев». Кушанье названо так потому, что его едят руками, превращая пять пальцев в ложку.
Бишбармак готовится так: варится в котле жирная баранина, потом вынимается и в получившийся жирный бульон засыпается лапша. Когда лапша уварится, вынутое мясо, искрошенное очень мелко, вновь опускается в котел и тщательно перемешивается с лапшой, затем снимается с огня, охлаждается до теплоты, в которой может терпеть рука, и кушанье готово.
Вся семья и гости усаживаются вокруг громадной деревянной чашки, засучивают рукава рубах до самого плеча и, плотно сжав пальцы в виде ложки, зачерпывают ею из чашки бишбармак, выливают себе в рот, облизывая текущий по рукам жирный бульон.
Почетных гостей, как муллу или какого уважаемого почему-либо башкира, хозяин садит около себя и, помимо того, что они брали бишбармак сами, своей рукой ещё вливал им в его рот. Те едва успевали прожевывать и глотать, говорили: «Рахмат, рахмат, агей Абдулла», то есть «благодарю, благодарю, уважаемый Абдулла».
Есть бишбармак надо было умеючи. Кушанье считалось священным, и уронить хоть малую его кроху на пол почиталось грехом и неуважением к хозяину. На этой почве процветало искусство – искусство есть.
Были такие мастера есть, которые на обнаженную руку от локтя до конца пальцев сплошной лентой укладывали бишбармак и, поднеся ко рту от локтевого сгиба, быстро в момент продергивали ее ко рту, успевая захватить в рот весь наложенный на ней бишбармак, не уронив ни крошечки. Такие едоки уважались, и о них с восторгом говорили: «У, он мастор ашать!»
Ф. Горбунов
Фото: s.drom.ru
