Возвращаясь с великой войны на Родину, уральский боец вел путевые записи.
На рабочий стол кто-то положил фотографию военного времени и старенький блокнотик без обложек с листочками в клеточку. «Гуров Андрей Иванович, дошел до Берлина», — написал кто-то из коллег на бумажке-сопроводиловке.
Это имя, конечно же, ничего мне не говорило, и рука по привычке потянулась к компьютеру, чтобы открыть сайт «Подвиг народа», ввести фамилию и в который раз попытать счастья: а вдруг отыщутся наградные документы солдата и можно будет составить о нем какое-то впечатление?..
Смел и храбр
Повезло! Гуров Андрей Иванович, гвардии ефрейтор, призванный Златоустовским военкоматом, имел как минимум две медали «За отвагу».
Одну он получил за то, что «во время наступательных боев в составе 1-го Белорусского фронта проявил мужество и отвагу. В районе Берлина несколько раз ходил на боевое задание и с честью его выполнил. 26.04.45 по Берг-штрассе шли ожесточенные бои, наша бригада продвигалась вперед, но из дома одного квартала снайпер вел огонь по нашим войскам. Тов. Гуров выследил и застрелил его».
Вторую — за то, что «за время боевых действий на территории Германии он не раз, презирая смерть, под обстрелом противника своевременно доставлял в район боевых действий горючее. В бою смел и храбр».
Что скрывал блокнот?
Первое впечатление сложилось. Но что скрывает блокнотик?.. Записи начинаются с 1 октября 1945 года. Получается, что бравый ефрейтор вел записи уже после Победы. Более того, это не простые, а путевые записки бойца, возвращающегося с войны на Родину.
Такого рода документ попался мне впервые… Тем интереснее было осторожно перелистывать хрупкие листочки, всматриваясь в неразборчивые, порой карандашные строчки и стараясь их прочитать.
Итак…
«1.10.45 г. выехали из города (неразборчиво), распростились с боевыми друзьями. В 6 часов вечера прибыли в г. Ризу. 5-го полностью оформились, все подарки получил.
7.10.45 г., воскресенье. Позавтракали, команда строиться с вещами для отъезда. По некоторым причинам отъезд отменили.
9.10.45 г. в 6 часов вечера известили к погрузке. За один час полностью погрузились на эшелон. И здесь только почувствовали — едем домой. Вернее, почувствовали тогда, когда встали одной ногой на путь следования. А оркестр гремит, играет.
Хлеб оказался отравленным
11.10.45 г. Утром рано приехали в Фюрстенвальде. Ехали благополучно, но очень медленно. Проехали знакомые места, где несколько месяцев назад кипели жаркие бои — например Шенвальд. А затем сам Берлин. Остались в памяти развалины целых кварталов.
В Берлине встретили военнопленных, которые следовали в эшелонах из Франкфурта. Спросили, как работалось у немцев. Все русские были исключительно на тяжелых работах. Французы, англичане, американцы жили лучше. 11.04.45 г. их освободили англичане, а потом передали американцам, где они почувствовали хорошую жизнь. Сразу прошли врачебную комиссию и тех, кто больной, направили в лазарет. Особенно много было больных туберкулезом. На протяжении всего времени лечения очень хороший был уход и питание. Это доброжелательное отношение принадлежит Америке.
За неделю до взятия англичанами немец пленным хлеба нисколько не давал. 11.04.45 г. вечером подготовили выдачу хлеба, а в два часа дня англичане взяли этот городок. Когда сносили этот хлеб на анализ, то хлеб оказался отравленным. Англичане спасли от смерти 24000 человек (из беседы с военнопленным из Ленинградской области).
Следуем из страны, которую освободили
В Фюрстенвальде со станции прибыли в западный батальон, расположились на площади, пошел сильный дождик. Все стали таскать железо, фанеру для укрытия своих вещей. Что интересно, встретил Ивана Голышева — он все такой же курносый и щербатый. Через некоторое время дали команду перебраться в казарму на 4-й этаж. Правда, с вещами было тяжело, но все же перетащились. Зато очень хорошие условия. Нары. Светло и тепло. Чисто, уютно.
Этот город имеет множество людей, следующих из разных сторон. Вот, например, польские девушки едут на Родину из России, они там работали. А мы следуем из великой Германии, которую освободили. Также следуют в Россию советские граждане, ученые, которые в Германии находились более 4-х лет в неволе. Одни из них с Днепра, другие — сумские, житомирские и т. д.
И всем так радостно. Вместе с нами спешат на Родину в свои уголки, очаги, а пьянка все продолжается.
С Бреста прибыли в Пинск 184 км, умылись, и вскоре поезд тронулся вперед.
Прибыли на станцию Лунинец, быстро разгрузились в свой отечественный вагон. Совсем покинули Польшу, Германию и даже немецкие вагоны. Пообедали и ожидаем отправки дальше.
Вот только здесь встали на путь следования второй ногой. Здесь можно видеть больше порядку на станции: из разбитых домов строятся новые, и ремонтируется старая площадь, принадлежащая станции. Весь мусор убран и убирается.
Итак, покинули паровоз, который прошел 1008 км и ни разу не дал гудка.
Без крика и толкучки
20.10.45 г. Ночь в поездке. К вечеру приехали в г. Жлобин. В 38 вагоне напились пьяные и одного избили. Маленького роста, но, между прочим, очень толстый и широкий молодой человек. Его связали, но пришло командование, развязало его, и он успокоился.
В Жлобине пообедали. Между прочим, очень быстро все покушали, без всякого крика и толкучки. Так еще нигде в пути следования не обедали. Правда, столовая не работает.
Имел разговор с преподавателем ж/д училища, в котором куются кадры для железной дороги. На вопрос о питании он ответил, что, по сравнению с прошлым годом, наполовину удешевили, но все основное можно купить, были бы деньги.
Тяжелый вопрос с квартирами. По пять семей и больше живут в подвалах и теплушках. Все общественные и государственные учреждения работают.
Да здравствует Баландино!
21.10.45. Приехали в Рослов, получили сухой паек. Совсем стала зима. Снег скрыл всю землю, в особенности Смоленскую область. Не раз все выбили чечетку. Очень, очень холодно. Встал вопрос, как достать печку. Вот достали большую, чугунную. Насилу девять человек ее донесли. Быстро установили и заготовили дров. Жизнь закипела. Вечером ожидаем отъезд.
23.10.45. Ехали до Тулы благополучно, только очень тихо. После Тулы подцепил паровоз и 250 км провез нас с ветерком.
24.10.45. Продолжаем поездку на Пензу.
25.10.45. Пенза. Пообедали. Получили сухой паек и двигаемся на Куйбышев. За эти дни происшествий нет никаких, за исключением нашего вагона. Немного побили полковника. 12 часов мы его уговаривали. Потом свалился, уснул, полковника положили на верхние нары. Ожидаю часа, когда предстоит покинуть вагон № 37 и еще раз покинуть друзей.
Бугуруслан… Заглядино… Да здравствует Баландино! (место рождения Гурова А. И. — ред.)»
На этом записи, к сожалению, обрываются…
КУПЦЫНОВ Алексей Васильевич
Ушел на фронт из Новоандреевки. Освобождал Воронеж, Полтаву, Харьков, Польшу, Чехословакию, где и встретил окончание войны. Участвовал в Параде Победы на Красной площади. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны, Славы (двух степеней), медалями. Почетный гражданин Новоандреевки.
ЗАХАРОВ Владимир Георгиевич
Труженик тыла. Из воспоминаний В. Г. Захарова: «22 июня 1941 года объявили войну, все зашевелилось, как в муравейнике. Было приказано сдавать лошадей на фронт. Прием проходил на территории лесопилки. Ветеринары браковали лошадей, а годным ставили на задние ноги клеймо «годен». Стали появляться эвакуированные. Началось строительство автозавода. Отец мой умер в августе 41-го, и остались у мамы на руках пятеро. Старшая дочь, 20-летняя Капитолина, ушла на фронт. Вслед за ней в 42-м ушел 19-летний брат Николай. В 1943 году по радио сказали, что все мужчины и женщины с 14 лет должны работать. Так, в 14 лет мы, мальчишки и девчонки, превратились в мужчин и женщин. У нас на квартире жил москвич, начальник бюро поверхностной закалки Соломон Ефимович Рыскин, и он забрал меня на завод. Токарному делу учил тоже москвич, Павел Дмитриевич Стрельников. Станок допотопный, ременная передача. Резьбу нарезали плашкой или метчиком. В1944 году нам дали новый станок ДИП-200. Впоследствии я стал виртуозом, мог нарезать любую резьбу. День Победы я встретил 16-летним токарем 6-го разряда!».
