Когда-то «МР» писал об Анне Петровне Гойновой, которой исполнилось на тот момент 102 года
Все это время нам хотелось узнать, как живется миасской долгожительнице. И вот, выбрав время, мы позвонили Валентине Рябининой, дочери Анны Петровны…
Зашли в избу — и будто бы не было прошедших со времени первого нашего визита трех лет. Все та же чистота, запах пирогов, потрескивание дров в печке — и добрая-добрая улыбка Валентины Андреевны, сразу узнавшей нас.
— А где же Анна Петровна?
— Сейчас-сейчас, — певуче отвечает хозяйка. — Встала она сегодня часов в 11, покушала. Посидит маленько — положу отдохнуть, потом молочком напою… Батюшка мне сказал: «Никаких постов! Пусть ест молочко, яички, кашку, сил набирается…»
Приговаривая так, Валентина осторожно вывела из дальней комнаты старенькую маму, усадила на табуретку. В чистом беленьком платочке Анна Петровна пристроилась в уголочке и, застеснявшись нас, прикрыла лицо ладошкой.
— Скоро, выходит, снова у мамы юбилей будет?
— Будет, если доживет, — откликается Валентина. — Немощная она стала, еле ножками передвигает. Катаракта у нее на оба глаза, утром встанет: «Ничего не вижу!» «Как это, — спрашиваю, — ничего не видишь? Меня видишь?» — «Вижу…» — «Ну вот и слава Богу, а больше нам ничего и не нужно»…
За разговором хозяйка проворно опускает в кипящую воду пельмешки, открывает банку с хрусткими огурчиками…
— Давайте к столу, — возле стола тут же появляются лишние табуретки, — сегодня пельмешки с картошкой, вот и масличко лейте, оливковое, сынок купил нам на пост…
— А пироги-и-и? — в один голос интересуемся мы.
— А пироги вчера доели, — смеется Валентина.
— Анна Петровна, небось, пельмешки уже не лепит?
— Лепит, лепит, вдвоем мы с ней лепим… А сама-то мясные любит. Начнем стряпать, а она: «Ну, дак, с чем пельмешки-то?» — «Да с картошкой». — «Так хоть бы с мясом…»
— У вас ведь в родне, кажется, и раньше были долгожители?
— Бабушка моя, мамина мама, почти до 100 лет прожила, — отзывается Валентина. — А мама-то всех перегнала!.. Внуки из Сургута уже звонят: «Мы на 105-летие приедем!»
В дверь кто-то царапается. Открывая дверь роскошному, с царственной осанкой коту, хозяйка делится:
— Он у нас нынче умирал, десять дней не ел, не пил, исхудал сильно, все ребрышки голые. Ну, думаем, конец нашему котейке пришел. Позвонила сватья: «Пусть ребята его водкой напоят!» Сыновья, значит, капнули ему в рот, он маленько полежал, а потом и оклемался, теперь уже ест нормально… А вы не сидите-ка сиднем, кушайте на доброе здоровье, вот перчика кому, хлебушка… У нас с мамой целый день сегодня в гостях хорошие люди…
И будто в знак согласия с дочкиными словами Анна Петровна тихо наклоняет голову…
