За Россию и свободу — до конца!

«За ВДВ!»

…Когда у Кузнецовых собираются друзья, их сын, трехлетний Арсений, натянув на лоб десантный берет, кричит: «За ВДВ!» — и все дружно смеются. «Наш человек!» — переглядываются родители, чей союз скреплен дважды – любовью друг к другу и любовью к Родине. Владислав и Валерия Кузнецовы – бывшие воспитанники военно-патриотического клуба «Сармат».

— В пять лет я потерял отца, — рассказывает Влад. — Воспитанием моим занимались улица и мама. Улица есть улица: одних она ломает, других делает сильнее. Не знаю, кем бы я в итоге вырос, если бы не мама. Не ремнем она воспитывала, а словами, которые заложили в меня базу человеческих ценностей, научили отличать плохое от хорошего.

Про «Сармат» 13-летний Влад узнал от сестры, которая в конце лета вернулась из военно-полевого лагеря в десантном берете и со значком «За прыжок с парашютом». А потом в школу пришел мужчина и с ним подростки – все в десантной форме. Они пригласили школьников в десантный клуб, продемонстрировали элементы рукопашного боя.

То, что нужно

На первых же тренировках Влад понял: «Это то, что мне нужно!». Его старание, ответственность, серьезное отношение к делу были замечены руководителем Олегом Викторовичем Колдомасцевым и его заместителем Андреем Анатольевичем Болтаевым – и вскоре, по заведенной в «Сармате» традиции, Владу присвоили звание младшего сержанта.

— «Сармат» стал мне вторым домом, — продолжил рассказ Влад. Клуб специализировался на первоначальной подготовке по профилю десантник-разведчик — предполагалось, что большинство «сарматовцев» пойдут служить в части специального назначения и вдв. Мы постоянно чему-то учились. Зубрили Устав. Отрабатывали элементы обращения с оружием на точной копии автомата Калашникова, те же комплектующие, так же разбирается, но не стреляет. Выезжали на полигон Чебаркульской дивизии, в касках и бронежилетах шли на огневой рубеж и стреляли из настоящего автомата. Учились работать с картами, ориентироваться на местности, а потом на полевой базе «Сармата» выходили на маршрут и отрабатывали теоретические знания на практике. На первый взгляд, это была увлекательная игра в войнушку, но на самом деле — серьезная работа.

Не прыгай – понравится!

Давали нам и возможность совершить прыжок с парашютом – конечно же, после предварительной подготовки и сдачи зачета. Помню свой первый прыжок. Мне было 15 лет, я смотрел в иллюминатор и думал: «Господи, как высоко…», хотя самолет поднялся всего на высоту 300 метров. А прыгнуть предстояло с тысячи… Передо мной было двое: один шагнул, второй – и обоих как ветром сдуло. Моя очередь. Подхожу, встаю, как учили, слышу крик: «Пошел!». Удар по спине, делаю шаг вперед… Вспоминаю, что надо считать. Проговариваю: «521… 522… 523…Кольцо!» — и вот уже я с высоты птичьего полёта любуюсь нашим городом!.. Приземлился нормально. Радость — не передать словами! Не зря опытные парашютисты говорят: «Не прыгай – понравится». Инструктаж по воздушно-десантной подготовке очень важен. Случись что — нет времени думать, надо действовать, причем максимально быстро, а это возможно, когда все усвоено до автоматизма. Разбуди меня ночью словами: «Полный отказ!» – и я тут же расскажу и покажу, какие действия необходимо сделать в данной ситуации.

Без мохнатой лапы

…После 9-го класса Влад поступил в Челябинскую летную школу при авиационном училище штурманов, а затем двинул в Рязанское училище ВДВ. Не пройдя по конкурсу, отправился в армию.

— Попал я в 3-ю отдельную бригаду спецназа главного разведуправления. Старший прапорщик приветствовал словами: «Поздравляю, вы единственные из всего призыва, кто будет служить в армии СССР». Со временем мы поняли, что значат эти слова. Наш командир имел 26-летний опыт службы, был строг, требователен, порой груб. Но встреть я его сейчас, пожал бы руку за то, что не делал никаких послаблений. Он лепил из нас настоящих мужчин. Физнагрузки давал очень много, и, благодаря ей, мы стали крепкими, подтянутыми, выносливыми. Строго следил, чтобы брились, вовремя стирали и гладили форму. Узнав, что собираемся поступать в Рязань, напутствовал «по-отечески»: «Не пройдете комиссию – я вам тогда устрою!». Но комиссию мы прошли и поступили. Трудно было поверить, что я, обычный парень из простой семьи, буду учиться на факультете специальной разведки прославленного училища ВДВ, куда попал без помощи мохнатой лапы, только своими силами!

«Ты у него адвокат?»

Назначили Влада командиром отделения, а в отделении — вчерашние школьники. Сразу после поступления курсанты уехали на месяц в поля. Жили в палатках. Днем – запредельные физнагрузки, а ночью, после отбоя, при свете фонарика, Влад учил своих подчиненных подшивать воротнички.

— Учил по методике своего командира, — объясняет Влад. — Отдирал плохо пришитое, чтобы в следующий раз старались, и заставлял пришивать снова. Однажды они, уставшие, очень долго подшивались, я проверял каждого, потом взялся за себя – и уснул сидя на нарах с иголкой в руке. Утром открыл глаза – половина воротничка подшита, а уже подъем. Впереди — строевой смотр, проверка. Начался осмотр. «Нормально… нормально…». Подходит ко мне. Пауза. «Это что?..». Понимаю, что оправдываться нельзя: «Это плохо подшитый воротничок, товарищ лейтенант». – «Вижу. Почему он плохо подшитый? Ты же, вроде, из войск пришел?». И в этот момент мой курсант из строя крикнул: «Товарищ лейтенант, не наказывайте, пожалуйста, Кузнецова, он всю ночь учил нас подшиваться и контролировал весь процесс. Мы только под утро закончили, он начал подшиваться сам и уснул!» – «А ты у него адвокат?» – «Никак нет!..». Лейтенант повернулся ко мне: «До обеда исправить!» — «Есть!».

Сидеть и бояться – не для меня

— К сожалению, я не доучился. Через год начались проблемы со спиной. С диагнозом «заболевание, приобретенное в ходе военной службы» меня комиссовали. Дома занимался по спецпрограмме, восстановился. И в 2016 году уехал на Донбасс – единственное место, где мог служить по профилю. О смерти не думал – ведь многие погибают и в мирной жизни. Сидеть и бояться – это не для меня. Я знал, что если спасу хотя бы одного человека, то уже не зря сюда приехал. Было грустно осознавать, как в Донецке воспитатель учит малышей защищаться от мин: если она поднимает красный флажок, то дети падают на землю, закрывают уши и открывают рот. И подобных ситуаций более чем предостаточно. Вот почему и поехал. Служил полгода. Вернулся домой, женился, работаю — и очень счастлив.

— Не знаю, хочу ли я для сына такой доли. Буду рад, если он, когда подрастет, придет в «Сармат». Не захочет – заставлять не буду. Но в одном я уверен: все в жизни случается не зря. Люди, с которыми меня столкнула судьба, начиная с Олега Викторовича и Андрея Анатольевича, заканчивая старшим прапорщиком, заложили кирпичи в тот крепкий фундамент, на котором сейчас стою и стоять буду.

Наталья Корчагина

Фото из архива семьи Кузнецовых