В год 80-летия со дня начала Великой Отечественной войны Евгения Фёдоровна Кутузова, отмечающая свой юбилей, поделилась воспоминаниями о жизни, перипетии которой могли бы стать основой фильма о детях войны.
Вылечил… бульон
— Однажды в Сандово в очередной раз разбомбили железнодорожный мост, — продолжила рассказ Евгения Фёдоровна. — Пока его ремонтировали, мой дядя, который был начальником станции, попросил военврача из ожидавшего отправки на фронт эшелона посмотреть маму. Тот вскрыл нарыв, объяснил мне, как делать перевязки, оставил нужные медикаменты, — и маме немного полегчало.
….Эвакуированные шли из Ленинграда через Дурниково почти непрерывной толпой. Некоторые стучались в дома, просили воды или что-нибудь поесть.
Однажды к Мурашовым зашел человек, который Жене показался профессором: был он высоким, в шляпе и пальто, с тросточкой в одной руке и портфелем в другой. Оценив обстановку, подсел к маме, расспросил о ее болезни, вынул из портфеля какую-то травку, рассказал, как ее заваривать и пить.
— Я видела из окна, как «профессор», выйдя от нас, зашел к соседям и, указывая на игравших во дворе собак, что-то сказал им. Оказалось, что он попросил помочь нашей маме: варить бульон из собачатины и угощать ее, не уточняя, из чего он. Соседи так и сделали. Мама ела с удовольствием, крепла прямо на наших глазах, стала подниматься и даже ходить по дому, опираясь на кочергу. Горячее желание увидеть маму здоровой предопределило мою дальнейшую судьбу. Всегда находясь рядом с ней, сопровождая ее в больницу, я как-то услышала от главврача жестокие слова: «Везите Мурашову обратно — пусть умирает дома!» Подумала: «Неужели врач может ТАК говорить?» Тогда же решила: «Вылечу маму, чего бы мне это не стоило!» И слово свое сдержала: благодаря моим заботам мама дожила до 77 лет, причем жила полноценной жизнью, работала на огороде за троих.
Фирменные мурашовские
Фёдор Мурашов вернулся к семье, когда война уже закончилась. Жить стало полегче. Переехали в новый дом. Отец смастерил мебель, потом переключился на изготовление деревянных ложек, которые бабушка продавала в соседних деревнях, а вскоре занял свою довоенную должность.
После окончания школы Евгения поступила в Устюжнскую медшколу, окончила ее в 1949 году и устроилась в Сандовскую районную больницу, чтобы быть рядом с мамой.
Александр, старший сын Варвары Петровны, после демобилизации перевез семью Мурашовых из Дурниково в Миасс. Со временем выздоровевшая стараниями дочери мама занялась огородничеством и такие огурцы-помидоры выращивала и солила, что весь миасский базар сбегался на чесночный аромат и выстраивался в очередь, когда отец вскрывал бочку с фирменными мурашовскими соленьями!
Нежная, тихая, скромная
Деятельность Евгении Фёдоровны в Миассе началась с детской больницы на улице Калинина. Принимая ее на работу, Елена Константиновна Долгова предостерегла новенькую: «Там строгая заведующая!», но медсестра быстро поладила с новой начальницей, стала ее правой рукой — и «Женечкой».
— «Женечка» — меня почему-то всегда так называли по жизни, — пожимает плечами Евгения Фёдоровна. — А когда я однажды поинтересовалась: «Почему так?», то услышала в ответ: «На Урале люди резкие, суровые, а ты нежная, тихая, скромная».
Следующим местом работы стала поликлиника на Романенко, которую Кутузова открывала и где выполняла обязанности старшей медсестры. Позже она перешла в новое здание ЦГБ.
Трудолюбие, ответственность, профессионализм, высочайшая обучаемость, желание узнавать и осваивать все новые и новые медицинские манипуляции выделяли «Женечку» среди медработников среднего звена. Все врачи хотели работать с ней!
Все умела, все знала
Когда знаменитый хирург-оториноларинголог Семён Блох начинал оперировать ребенка, то обязательно посылал за Кутузовой — только она могла мгновенно попасть шприцем в детскую вену и сделать это легко и безболезненно.
Когда ей приходилось дежурить с терапевтом Анатолием Феофановым, то врач, занятый тяжелыми больными, доверял ей принимать поступающих в приемное отделение, потому что «Женечка умела и знала все».
Особенно много почерпнула Евгения при работе с ото-хирургом Львом Лифшицем. Будучи от природы сообразительной и внимательной, она быстро поняла принцип работы врача и всегда предугадывала его действия. «Ты, наверное, экстрасенс?» — удивлялся Лев Юрьевич. А потом научил способную медсестричку всему, что знал сам.
Полтора десятка лет она занимала врачебную должность: обслуживала проф- и медосмотры как лор-врач, организовала лечебно-процедурный кабинет, где сама и принимала пациентов, освоила новейшую японскую аппаратуру по аудиометрии.
Работала до 70 лет, а когда все-таки ушла на пенсию, то лечебный кабинет закрыли — никто не смог ее заменить. Общий трудовой стаж Евгении Фёдоровны — полвека…
Флажок?.. На пирог!
Пенсия не дала Евгении Фёдоровне возможности расслабиться. Рядом был любимый муж, известный спортсмен Анатолий Кутузов, с которым они прожили душа в душу более полувека. Когда Анатолий Петрович приходил с рыбалки, Евгения Фёдоровна пекла огромные, на весь лист, пироги с рыбой и вывешивала на балконе флажок — условный знак, по которому сын с семьей немедленно являлись в гости к родителям.
Потом на свет появились внуки Максим и Алёна, а затем и правнуки Захар и Милана — и баба Женя стала прекрасным воспитателем.
Много времени отнимает у нее сад, где любит отдыхать все семейство. Не чурается Евгения Фёдоровна и рукоделия: шьет, вяжет, вышивает.
И на жизнь не жалуется. Возможно, все могло сложиться как-то иначе, не будь войны, но она счастлива тем, что у нее есть сейчас. А есть немало — искренняя любовь, забота, уважение родных и близких.
Наталья Корчагина
Фото из архива семьи Кутузовых
