Сельский учитель Новоандреевки оставил потомкам интереснейшие материалы для изучения истории края.
Не у каждого села есть собственный летописец, а вот у Новоандреевки — есть. Именно здесь после окончания Златоустовского окружного училища в конце XIX — начале XX века учительствовал уральский краевед Фёдор Ильич Горбунов (1871-1936).
Коренной уралец.
В Челябинском государственном архиве хранятся материалы, в которых наш краевед рассказывает о своих предках и родственниках.
Фёдор Ильич Горбунов — коренной уралец: в конце XVIII века его прадед Михаил, рабочий с Невьянского завода, попал в рекрутчину сначала в Златоустовский, а потом в Миасский завод.
Дед Фёдора Ильича, Иван, уже смог стать купцом: «…Когда пало крепостное право, Иван, обладая приличным по тому времени капиталом, записался в купцы второй гильдии. Явился одним из первых местных купцов и стал именоваться Иваном Михайловичем».
Отец будущего краеведа («кабатчик Илья» — называет его Горбунов в своих рассказах) в 1865 году переехал из Миасского завода в Новоандреевку, купил там небольшой домик, пристроил к нему с одной стороны лавку, где «открыл торговлю мануфактурными, галантерейными, бакалейными товарами, кожевенными и железными изделиями. С другой стороны пристроил кабак. Из амбаров со двора торговал хлебом, фуражом, мясом».
Хорошо шли дела у Ильи Ивановича, но «роскошества купеческой жизни», раздача товара в долг, любовь к лошадям и женщинам не дали ему разбогатеть: купец разорился и сбежал, оставив подрастающего сына без наследства.
Учитель, писарь, возчик…
Фёдор Ильич Горбунов родился 16 (28) января 1871 года. Детство его прошло в деревне. В шесть лет мать начала обучать Фёдора алфавиту, а затем чтению, хорошо оплачивая детский «учебный труд».
«И начавши учебу с поздней осени, — признавался впоследствии Горбунов, —
я к весне уже самостоятельно читал книжки. А на следующий год бойко читал газету «Красный крест»…».
В восемь лет отец отвез сына в Миасский завод, в начальное заводское училище. Затем 10-летний мальчик поступил в Златоустовское окружное училище, которое окончил четыре года спустя — и на этом учеба его закончилась.
За свою жизнь Горбунов сменил немало профессий — и везде умудрялся стать профессионалом: «Я служил сельским учителем и сельским писарем, потом служил на золотых приисках, затем был волостным писарем и опять ушел на золотые прииски. Работал в газетах и опять на приисках, занимался хлебопашеством и опять на приисках…».
Во время революции и гражданской войны Фёдор Ильич работал на своей лошади: вывозил имущество сбежавших буржуев, потом — «требуху» от убоя скота для питания армии, зимой доставлял дрова в городские учреждения.
…Плюс журналист
В декабре 1919-го Горбунов поступил инспектором в Челябинское отделение Военной рабоче-крестьянской инспекции Приуральского военного округа. Позднее на Переселенческом пункте заведовал изолятором, был счетоводом, бухгалтером, председателем «Первого Челябинского трудового товарищества огородников».
Все эти профессии не мешали Фёдору Ильичу заниматься журналистикой и краеведением: он был секретарем миасской газеты «Казак», членом Челябинского, Миасского и Златоустовского краеведческих обществ, членом-корреспондентом Уральского общества любителей естествознания, Омского, Тюменского и Свердловского краеведческих обществ.
Записывал фенологические наблюдения, народные приметы, поговорки, сочинял стихи.
Возможно, Фёдор Ильич еще не раз удивил бы современников новыми гранями своего самобытного таланта, если бы жизнь его не прервалась в 1936 году…
Необыкновенно увлекательно читать горбуновские записки, где автор рассказывает о зарождении Новоандреевки, об отношении сельчан к грамоте, о деревенском быте и традициях, среди которых — ненавистное ему пьянство.
«В конце первой половины 19 века, когда развилось золотое дело на левом берегу реки Миасс, при впадении в нее речки Натыилги, (…) была основана русская деревня.
Деревня расположилась в густом березовом лесу, в отлогой, почти ровной подошве западного склона Ильменского хребта, на проезжей дороге, по обеим сторонам которой двумя стройными шеренгами выстроились новые, чистые, из толстого леса избы и весело смотрели на дорогу и друг на друга.
Маленькая деревня терялась в окружающей лесной массе разных пород, взбегающей к востоку и западу высоко-высоко до самых вершин Ильменя и Урала и оттуда, издали, как бы заглядывающей с любопытством на вновь появившуюся маленькую деревеньку, как бабушка на только что родившегося
первенца-внучка.
(… ) Деревня заселялась ссыльными для отбывания обязательного труда на приисках за маловажные проступки рабочих из окрестных уральских горных заводов: Миасского, Златоустовского, Кусинского, Артинского и других. (…) Новым поселенцам отпускался из казенных дач весь необходимый лесной строительный материал, давались в помощь при постройке спецы по разным отраслям строительных работ. (…)
Избы и все надворные постройки рубились из толстого леса, крылись плотными тесовыми крышами и замыкались чисто выстроганными тесовыми воротами под маленькими крышками. Строилось все плотно, крепко, основательно.
В избах и во дворах было, как говорится, как в ящиках. Дворы содержались чисто. Полы в избах еженедельно мылись и протирались песком, а стены и полки к каждому большому празднику выскабливались ножами как восковые.
Чисто жил горнозаводской народ, представляя резкий контраст к окружающей грязи, среди которой, как роза, цвела Новая деревня, названная в отличие от Андреевской золотопромышленной дистанции «Ново-Андреевской».
Ф. Горбунов.
«История Новоандреевки». 1923 год.
«В конце первой половины 19 века, когда развилось золотое дело на левом берегу реки Миасс, при впадении в нее речки Натыилги, (…) была основана русская деревня.
Деревня расположилась в густом березовом лесу, в отлогой, почти ровной подошве западного склона Ильменского хребта, на проезжей дороге, по обеим сторонам которой двумя стройными шеренгами выстроились новые, чистые, из толстого леса избы и весело смотрели на дорогу и друг на друга.
Маленькая деревня терялась в окружающей лесной массе разных пород, взбегающей к востоку и западу высоко-высоко до самых вершин Ильменя и Урала и оттуда, издали, как бы заглядывающей с любопытством на вновь появившуюся маленькую деревеньку, как бабушка на только что родившегося
первенца-внучка.
(… ) Деревня заселялась ссыльными для отбывания обязательного труда на приисках за маловажные проступки рабочих из окрестных уральских горных заводов: Миасского, Златоустовского, Кусинского, Артинского и других. (…) Новым поселенцам отпускался из казенных дач весь необходимый лесной строительный материал, давались в помощь при постройке спецы по разным отраслям строительных работ. (…)
Избы и все надворные постройки рубились из толстого леса, крылись плотными тесовыми крышами и замыкались чисто выстроганными тесовыми воротами под маленькими крышками. Строилось все плотно, крепко, основательно.
В избах и во дворах было, как говорится, как в ящиках. Дворы содержались чисто. Полы в избах еженедельно мылись и протирались песком, а стены и полки к каждому большому празднику выскабливались ножами как восковые.
Чисто жил горнозаводской народ, представляя резкий контраст к окружающей грязи, среди которой, как роза, цвела Новая деревня, названная в отличие от Андреевской золотопромышленной дистанции «Ново-Андреевской».
Ф. Горбунов. «История Новоандреевки». 1923 год.
фото archive74.ru
