Добрый и щедрый свет таланта нашего земляка отмечали многие.
«Я очень люблю этот город, его природу, историю. Уезжая на гастроли, сразу начинаю скучать по Уралу», — писал в письме краеведу Василию Морозову наш земляк, заслуженный артист России Владимир Чечёткин. Именно о нем в Год театра мы и хотим рассказать читателям «МР».
Расплачивался дровами.
Владимир Чечёткин, сыгравший больше сотни ролей в Челябинском драмтеатре имени Наума Орлова, родился в 1936 году.
Его отец, Михаил Андреевич, также уроженец Миасса, — человек интересной судьбы и весьма недюжинных способностей. После окончания четырехклассного церковноприходского училища выучился на ученика телеграфиста, а затем самостоятельно работал в этой должности на станции Миасс.
В 1915 году уехал в Сибирь. Два года спустя вернулся на родину — и снова пошел в телеграфисты. Одновременно брал уроки игры на скрипке у миасского преподавателя по фамилии Ланэ.
Маленькое лирическое отступление: Ланэ организовал в Миассе небольшой оркестр, сам сочинял музыку, делал переложения для оркестра, а также давал частные уроки.
«Любопытная деталь, — делился Чечёткин младший в письме к Василию Морозову, — Денег за уроки Ланэ не брал, а брал молоком, дровами и т.д. Отец ему на санках возил дрова, а однажды договорились, что за сапоги он месяц с ним занимается».
Телеграф и скрипка.
В 1925 году Михаил Чечёткин перевелся на Свердловский телеграф, поступил в музыкальный техникум и одновременно — на рабфак в Уральский электромеханический институт инженеров связи. Институт не закончил по причине того, что учебное заведение переехало в Томск.
В 1932 году опять возвратился в родные пенаты, устроился лаборантом на напилочный завод. По вечерам играл в составе оркестров кинотеатра «Энергия» и клуба имени Силкина, преподавал скрипку в педагогическом училище, выступал с сольными концертами. Когда открылась детская музыкальная школа, вел и там класс скрипки.
При таком талантливом и неординарном отце и сын просто не мог вырасти бездарем.
Его рано потянула к себе сцена: два года Владимир занимался в драмкружке при Доме учителя, которым руководил Б. А. Бараков. Закончив десятилетку, уехал в Шадринский драматический театр, проработал там один сезон, после чего переехал в Златоуст и отыграл там два сезона 19561958 гг.
Показался я удачно.
Во время смотра творческой молодежи Златоуста Чечёткина приметил заслуженный деятель искусств РСФСР Николай Медведев, руководивший в то время Челябинским театром, и посоветовал «приехать показаться у них с отрывками».
«Показался я удачно, — читаем дальше в письме Чечёткина, датированном 1977 годом, — и с 1958 года работал в Челябинском драмтеатре».
Владимиру Михайловичу повезло с режиссерами. Николай Александрович Медведев, подбирая актеров в труппу, обращал внимание и на творческие возможности актера, и на его личностные качества. К каждому актеру был очень внимателен, но и требователен. В театре — жесткая дисциплина: опоздать на репетицию на пять минут недопустимо не только для молодых актеров, но и для артистов со званием. Содружество профессиональной труппы с талантливым режиссером рождало спектаклишедевры.
Кураж и легкое хулиганство.
С 1973 по 2003 год театр возглавлял Наум Орлов, народный артист России, сумевший собрать сильную труппу, куда вошли талантливые артисты Леонард Варфоломеев, Антонина Готовцева, Петр Кулешов, Владимир Милосердов, Владимир Чечёткин, Юрий Цапник…
Многие спектакли Наума Орлова были отмечены на всероссийских смотрах, составили славу Челябинской драмы и навсегда вошли в историю театра. За роль бригадира Потапова в пьесе
А. Гельмана «Протокол одного заседания» (в постановке Наума Орлова) Владимир Чечёткин был награжден рабочей премией трубопрокатного завода и стал передовиком соцсоревнования театров области.
«За сорок с лишним лет работы в театре Владимир Чечёткин сыграл множество самых разных ролей, — писала театральный критик Светлана Кондюрина. — Начинал он с героев — молодых, прямых и честных. С возрастом перешел на характерные и комедийные роли, которые любит. Есть в них простор для импровизации, актерского куража, легкого хулиганства. Обладая природным юмором, он особенно ярко проявляет его на сцене, купаясь в роли, получая от нее радость и, что особенно важно, передавая эту радость зрителю.
Часы в гримерке.
Владимира Чечёткина любили все, кто хоть когдато, пусть даже недолго, с ним общался, был связан с ним по жизни, по работе, по театральным впечатлениям. Добрый и щедрый свет его таланта отмечали в своих публикациях многие критики и театральные журналисты.
Та же Светлана Кондюрина оставила маленький кусочек совсем не театральных воспоминаний о Чечёткине: «Творчески одаренный человек, он талантлив во всех своих проявлениях. Владимир Чечёткин любит собирать и ремонтировать часы. Дома у него их огромное количество. Когда их становится так много, что просто некуда более ставить, он приносит их в театр. И часы поселяются в гримерке, которую Чечеткин делит со своими партнерами и друзьями, Ю. Цапником и А. Гусенковым».
Хоть на край света!
«Человек он был особенный, — вспоминала и коллега Чечёткина по творческому цеху, заслуженная артистка России Татьяна Каменева. — Всегда вспоминаю нашу поездку на гастроли в Германию, наш тяжелый путь на автобусе до Европы и по Европе. Ноги затекли, мы все страшно устали. Все недосыпали и нервничали ужасно. Бедные немцы с ужасом взирали на черный дым, который валил из выхлопной трубы нашего «Икаруса». Мы вози
ли «Антихриста», и сами смахивали на самоубийц. У когото уже начиналась истерика, и только два человека вели себя спокойно — Юрий Цапник и Владимир Чечёткин. Они, притулившись друг к другу, улыбались, о чемто курлыкали, на их лицах сияла мудрая безмятежность. И они были правы — что сделаешь в такой ситуации?! Я потом всем говорила, что с этими людьми я могла бы поехать хоть на край света!»
Он был обаятелен, ярок и неподражаем на сцене — и всю жизнь тосковал по своему Миассу: «Каждый раз, когда я еду в Миасс и «иду на снижение» в Миасскую долину, перед поворотом с тракта на Миасс, меня охватывает какоето волнение, а время бежит…».
