Читатели «МР» поделились своими воспоминаниями о войне.
Завершаем рассказ Вирхилио де лос Льянос Мас — маленького испанца, которого во время войны судьба забросила в Поволжье, а его брата Карлоса — в Миасс.
Я никогда не видел коровы…
«22 июня 1941 года на советскую землю ворвалась война. Нас троих война разлучила и разбросала.
Кармен провела 240 дней в блокадном Ленинграде, где ухаживала за ранеными в госпиталях. Пораженную цингой сестру вместе с другими испанскими подростками эвакуировали по «Дороге жизни» через Ладожское озеро. Кармен было тогда 18 лет.
Карлоса война застала в детском санатории под Ленинградом. Вместе с другими его сразу эвакуировали в Костромскую область, а оттуда — на Урал, в Миасс.
Автора этих строк война застала в «Артеке», откуда отправили в Поволжье.
Деревня немцев Поволжья, в которой нам предстояло жить в эвакуации, называлась Куккус. Она была абсолютно безлюдной. Нашему детдому выделили кирпичное здание и несколько колхозных изб.
С первого же дня мы вынуждены были освоить множество непривычных занятий. На нас возложили обязанность доить бродячих коров дважды в день — рано утром и вечером.
Баски и астурийцы прекрасно доили коров. Мне же было трудно — горожанин, я никогда не видел близко коровы».
Волки в степи.
«Однажды директор детдома вызвал старших ребят («старшую семерку») и сказал, что на пару недель нас командируют в колхоз. Было необходимо срочно начать веяние, чтобы зерно не перегорело. Директор выдал нам две малокалиберные винтовки и пятьдесят пуль.
Когда мы прибыли к силосам, зерно действительно уже «горело». Это стало для меня еще одним открытием.
Раз за разом я засовывал руки по локоть в зерновую массу, с трудом выдерживая ее жар. В конце рабочего дня обессиленные «веятели» залезали в скирды и согревались горячей соломой.
Пока пятеро спали без задних ног, двое стояли на часах. Даже волки, воющие по ночам в бескрайней степи, не могли нарушить крепкий молодой сон!»
«Цоб-цобе!»
«Незаметно пришла русская зима — первая для нас. Выпал снег, задули сильнейшие ветра. В домах сразу же стало холодно, особенно там, где жили малыши. Нас, «старшую семерку», мобилизовали на заготовку дров.
Каждый день в жуткий холод затемно мы запрягали быков парами в сани и отправлялись на правый берег Волги. В лесу по колено в снегу валили огромные деревья, очищали от сучьев и большими двуручными пилами распиливали бревна на куски в три-четыре метра.
Самым трудным и опасным был спуск груженых саней по крутому склону на замерзшую поверхность Волги. Мы каждый раз устанавливали цепи на полозья саней. Но все равно перегруженные сани наезжали на быков и грозили раздавить их. Медлительные быки не могли бегать быстрее.
«Мастером спуска» был баск Анхель Алонсо Гаритагойтия. Он произносил какие-то магические слова типа «цобцобе!» Быки слушались его и, благодарные, старались удерживать сани на спусках.
Во дворе детдома предстояло еще пилами и топорами разделать бревна и наколоть дрова. Мы понимали, что жизнь и здоровье двухсот детей зависят от нас, старших. Это обязывало доводить дело до конца, даже если уже не хватало сил».
Звездная россыпь.
«Несмотря на постоянный голод, надо было учиться. Трудно было готовиться к урокам по вечерам. Избы освещались лучинами или, в лучшем случае, керосиновыми лампами без стекол. По утрам мы просыпались с закопченными носами.
От голода нас спасали семечки подсолнуха, заготовленные поволжскими немцами на чердаках. Ночами мы жарили семечки в печках на самодельных подносах.
Помимо учебы в школе и заготовки дров, изучали теорию и практику вождения колесных тракторов марки ХТЗ (Харьковского тракторного завода) и зерновых комбайнов «Сталинец1». Сдали экзамены в МТС на отлично и получили права тракториста и комбайнера.
Сев и уборка урожая дались нелегко — не хватало практических навыков. Тем не менее корпуса наших комбайнов украшала звездная россыпь: каждая звездочка означала, что в закрома Родины, как тогда говорили, внесены 40 тонн зерна».
Пасодобль на прощанье.
«Весной 1943 года мы заканчивали 9-й класс. Кто-то из нас предложил выучить за лето все предметы 10-го класса, а в первой половине сентября сдать выпускные экзамены. И мы добились поставленной цели, получили аттестаты зрелости.
В сентябре 1943 года наша семерка прощалась с Куккусом, с друзьями и с милыми «невестами», которым за отсутствием времени и опыта мы так и не успели признаться в любви.
В деревенском клубе Куккуса, освещенном тусклой лампочкой, мы на прощание танцевали с ними пасодобль. Его мелодию до сих пор храним в памяти как реликвию нашей трудной и незабываемой юности…».
