Антонина Антоновна Девятова — врач. И никто из ее пациентов, приходя на прием, даже не догадывается, что в душе этой статной, красивой женщины живет муза поэзии.
С ее помощью из-под руки Антонины Девятовой выходят нежные лирические стихи, полные то легкой грусти, то светлой радости, то овеянные печалью и тоской, а то сверкающие неуемной любовью к жизни.
Кто же одарил врача таким талантом?..
— Не знаю, — честно ответила поэтесса, — Я была в семье четвертым ребенком, но — первой дочерью. Папа так обрадовался моему появлению, что назвал в свою честь — Антониной. И души во мне не чаял. Семья знала: если отец расшумелся, то успокоить его смогу только я, его любимица. Может быть, эта отцовская любовь да мамина забота, да бабушкино великое терпение и всепрощение, да ощущение безопасности, которое давали старшие братья, — все это както повлияло на мое творческое развитие…
Антонина рано научилась читать, сразу и навсегда влюбившись в поэтическое слово. Стихи так завораживали девочку, что, читая их вечерами, она теряла счет времени. Соседка напротив, вставая ранним утром доить корову, видела свет в девичьей комнате и, с неодобрением качая головой, говорила Тониной матери: «Ну нельзя же ребенку столько читать — кровоизлияние будет!»
А ребенок рано впитывал в себя незнакомые образы, красивые рифмы, завораживающие сюжеты, и стихи сами собой, безо всякого усилия укладывались в юной голове. Когда же учитель литературы вызывал Антонину к доске, и она принималась читать наизусть, класс замирал в восхищении. Самые отпетые хулиганы слушали как завороженные, что, впрочем, не мешало им на перемене дразнить и задирать одноклассницу.
Однажды в ответ на дразнилки Антонина экспромтом выдала хлесткий рифмованный ответ обидчикам. И удивилась — как же так вышло-то, что стихи сложились вдруг сами собой?.. Никогда до этого у нее не возникало даже мысли попробовать сочинять — это казалось по меньшей мере святотатством.
— Поступив в медицинский институт, вплоть до третьего курса сомневалась: «Верный ли выбор сделала? Может, пока не поздно, перевестись в литературный?» — вспоминает Антонина Девятова. — И так и сяк в голове крутились эти мысли, пока я не решила: «Чехов!.. Он и писал, и людей лечил. Лечить — вот конкретное доброе дело». И все сразу встало на свои места.
В институте же Антонина начала писать. Хотя нет, не так. Стихи, по ее выражению, не писались, а «прорывались» — то есть вертелись в голове и при удобном случае
выплескивались на бумагу.
— Стихи у меня, если можно так сказать, ситуационные, — посмеивается Антонина Антоновна. — Я их называю «квадратным колесом». Допустим, убили Владислава Листьева, ситуация подхлестнула — и тут же, пока ехала в электричке, стих сложился.
Уже вышли в свет два сборника стихов Девятовой, причем второй — «Светит солнце для всех» — появился совсем недавно.
Писатель-публицист Юрий Попов отозвался о ее творчестве так: «Поэзия Антонины Девятовой — искренняя до последних пределов, лучащаяся запредельным светом, исполненная стихийной силой верящего и любящего сердца — сама по себе рождает желание перечитать, перечувствовать, пережить…»
***
Из ребра ты, не из праха,
Из морской с горчинкой соли.
По нагому – да в рубахе.
Так Творец создать изволил,
Чьето сердце чтоб прикрыла,
Душу чьюто сберегла,
На груди весь мир взрастила,
Радость, счастье принесла.
Чтоб в пути не изнывала,
Чтоб жила с любой погодой,
От лишений не устала,
На плечах несла невзгоды.
Чтоб живилась земной влагой,
Проросла в побег цветущий,
Принесла свой плод во благо
Всем, с молитвою идущим!
Чудный сон
Мне сон сегодня чудный снился:
Мужские руки и плечо,
Глаза озер с водою чистой
И чтото светлое еще…
Знать, ночью ктото помолился.
А время сна — как парус быстрый:
Мелькнет, надеждою маня,
Растает в дымке предрассветной…
И в волнах суетного дня
Не почерпнуть отрады искры.
Лишь в памяти мираж заветный.
Щемит протяжный обертон…
В алтарь души — молитва ль, песня?
То трепет сердца в унисон…
А на карнизе — голубьвестник.
И в красках гаснущего дня
Той прежней не узнать меня.
Одиноко мне в этом мире
Одиноко мне в этом мире.
Нет приюта для странной души.
Только грусть о прекрасном
все шире
Разливается в гулкой тиши…
Звездный свет и миров
бесконечность…
Что ж друзья твои, как же мать?
Я люблю их, прощаю беспечность,
Им волнений моих не понять.
Пусть живут, веселясь, наслаждаясь,
Пусть не трогает их моя боль,
Затаив ее, я постараюсь
Незаметно играть свою роль.
Ты моя кручинушка
Ты моя кручинушка,
Терпкая печаль,
Ясная лучинушка,
Ласковая даль…
Нежность моя тонкая,
Тихая отрада.
Мне, поверь, другого
Никого не надо.
Будто в чистом полюшке
Мне легко с тобой.
И сладка мне долюшка —
На душе покой…
Новый мир мне даришь ты
Ты — как капелька росы
С свежей розы ранней.
Пью тебя и не напьюсь.
Голову дурманит
Мне твое дыханье,
Ожиданье красоты!
Новый мир мне даришь ты!
Проходишь мимо
Мне изъясняются в любви
«чужие дяди»,
А ты, который сердце озарил,
Проходишь мимо, на меня не глядя.
И кажется порой, что нет уж сил
Мне одинокою в толпе скитаться,
Жить днем одним и притворяться,
Что все о’кей и жизнь прекрасна,
В душе покой и в мыслях ясность.
Судьбе хозяйка я — не раб.
…В который раз сказала: «Ап»! —
Себе. Смела все горести, как в бездну.
Смогла… А ктото бы не смог.
Наверно, вновь поможет Бог
Мне в этой жизни не исчезнуть.
Жизнь-любовь!
О любви не скажешь и стихами —
Не найдется подходящих слов.
Столько было правды между нами,
Столько сил, надежды. Жизнь — любовь!
Наша жизнь, когда она согрета
Верой, радостью, заботой и советом,
Тем, что от любой беды спасет,
Столько света в сердце принесет,
Что захочется с другими поделиться,
Всех принять, любить, простить
И с каждой жизнью слиться.
Будьте ж счастливы, удачливы — как мы.
Пусть любовь питает души и умы.
