Стать знатоком края можно, даже не выходя из городского общественного транспорта
Плотина
С плотины городского пруда в 1776 году началось строительство Миасского медеплавильного завода. И это было характерно для всех уральских заводов, потому что для деятельности заводских механизмов нужна движущая сила воды. Так как реки на Урале мелководны, то в самом узком месте их перегораживали, делали запруду и строили гидросооружение из дерева, глины и камня.
Проезжая по плотине, постараемся впереди за зеленью деревьев разглядеть три здания, с которых начинается улица Пушкина (бывшая Кундравинская)…
Три дома
Первый слева дом, который почти не виден (смотри верхний снимок), когда-то принадлежал удачливым предпринимателям Дунаевым, арендаторам миасских казенных мельниц.
Второй, от милой прелести которого не осталось ничего, — сестрам Романовским, известным благотворительницам: на их средства была сооружена колокольня Свято-Троицкой кладбищенской церкви, открыты прогимназия и женское отделение в сельской больнице, приобретались книги, иконы и другие храмовые предметы для Петропавловского собора.
В третьем доме (увы, время и люди немало потрудились, чтобы и это благообразное здание разительно видоизменилось не в лучшую сторону) жил священник Петропавловской церкви Николай Сементовский, открывший первую в городе церковно-приходскую школу, библиотеку Общества трезвости, начальную школу в Новоандреевке. Родственники Сементовского вспоминали, что дом «располагался на склоне горы, каменный, одноэтажный, но с высоким цоколем, по фасаду семь окон и декоративный балкончик в середине (ныне отсутствует). А в расположенную на задах кухню приходилось еще подниматься по крутой лестнице. Двор имел значительный уклон вперед. В его верхней (задней) части располагались конюшня, каретный сарай с сеновалом, а перед ними – погреб и колодец».
Дом-дворец
Дом-дворец золотопромышленника Егора Симонова построили на том самом месте, где раньше стоял его неказистый убогий домишко. Бывшая горничная Симоновых Анна Каткова вспоминала: «Особняк строил столичный архитектор. На второй этаж вела мраморная лестница, покрытая ковровой дорожкой. Вверху, по бокам лестницы, стояли два фонаря. Был туалет с ванной. Во флигеле помещался банк, во дворе — золотолитейная. Все комнаты были роскошно отделаны. Голубая гостиная с кафельными печами, в ней большой диван, над диваном большая картина. В столовой — камин и кафельная печь. Топили редко. Зал был оформлен на тему четырех времен года, пол накрывался персидским ковром, стоял рояль. Перед танцами паркет натирали до блеска».
Были или небылицы?
О жизни Егора Симонова известно многое. И теперь уже вряд ли кто поверит досужим слухам о его, якобы, разгульной и веселой жизни. Егор Митрофанович был трудолюбивым, скромным в быту человеком и примерным христианином, чего не скажешь о его сыне Василии, который прославился своим самодурством.
Василий мог, например, в базарный день порушить неприглянувшуюся глиняную посуду, а затем расплатиться с хозяином горшков. Мог, вдвоем с кучером, смотреть спектакль в Народном доме, скупив в зале все билеты. Мог, зайдя в кабак, заказать тазик с вином, помыть в нем ноги, а вместо портянок навернуть ассигнации и только потом надеть обувь. В общем, много чего мог, дурного и нечистого.
Симоновские легенды
Про отца, кстати, тоже ходили легенды. Но совсем иного рода. Старожилы, например, со страниц сборника «Истоки» рассказывают такую:
«Был у Симонова среди прочей птицы петух один. Пел в урочные часы, как полагается, сверяться не надо было. А тут вот врать начал — не по времени кричать, да и драчлив больно стал. Стали причину искать: отчего так?.. Нашли.
Служил у Егора Митрофановича мужик один, при хозяйстве состоял. И мужик тот не плохой, а вот водился за ним грех один — выпивать любил да петуху горькую подливать. Петух-то мало того, что пел не вовремя, так еще и подрался так, что петухи другие ему пробили чего-то. Петь он совсем перестал. А зачем такой петух нужен? В суп его! А мужичка того, выпивоху, Симонов прогнал. Наука такая тоже нужна, наперед знать будет, что вечного прощения долго быть не может».
Городской сад
Напротив Симоновского особняка — бывший городской сад. Вот как о нем вспоминает писатель Борис Миронов:
«Городской пруд был любимым местом отдыха миасцев. На его берегу некогда размещался городской сад. Сейчас, глядя на узкую полоску земли с несколькими тополями, трудно это представить. Но площадь сада была как минимум в два раза больше, потому что танцевальная площадка со сценой и раковиной над ней для музыкантов и артистов располагалась на сваях.
По вечерам в выходные дни в саду играл духовой оркестр, и торжественные нарядные звуки его далеко разносились над водной гладью.
К саду примыкала лодочная станция, где напрокат всегда можно было взять лодку. А напротив сада размещалась водная станция. От станции к воде, мимо огромного тополя, вел дощатый спуск к бассейну. По выходным здесь собиралось столько народу, что мостки заливала вода. Купались и ночью, при свете яркой лампы, установленной на берегу, и под звуки духового оркестра».
Миасс, история, факты, родной край, интересно
