Большинство фильмов, связанных с нашим городом, снимались в поселке Тургояк
Символом нынешнего года стало кино. И это заставило нас в очередной раз повнимательнее вглядеться в историю родного края, освежить в памяти знакомое, но основательно забытое, а порой, узнав что-то новое для себя, не удержаться от возгласа: «Да неужто это у нас было, в Миассе? Ай да мы!..»СС
Ну кто мог предположить, что тихий, неприметный провинциальный городок будет запечатлен в полнокровном советском фильме, да не в одном, а в нескольких солидных, значительных, оставшихся в народной памяти? Между тем, именно так оно и случилось.
Тургояк — звезда экрана
Еще один повод ощутить приятное волнение от сопричастности родного города к большому кино дала недавняя встреча в Тургояке. Краевед-исследователь, педагог-библиотекарь школы № 7 Валентина Варганова и ученик той же школы Павел Торопов собрали односельчан, чтобы
напомнить им, какие фильмы, когда и как снимались вблизи «голубой жемчужины», а также дать тургоякцам возможность самим припомнить эпизоды съемок.
Началась встреча с… книги «Изнанка экрана», написанной режиссером фильма «Вас ожидает гражданка Никанорова» Леонидом Марягиным. Марягин не снимал в Миассе, но именно Миасс (точнее, Тургояк) стал для него, эвакуированного мальчика, стартом в большую жизнь под названием «Кино».
Книгу, ставшую библиографической редкостью, Валентина Николаевна добыла почти чудом, с помощью добрых интернет-друзей, и, конечно, не преминула зачитать собравшимся отрывок из нее. Прочтите и вы…
Детство режиссера Леонида Марягина прошло в поселке Тургояк
Бежавшие от войны
«Режиссер. Что за слово такое? Как оно появилось в моей лексике? Когда?
Включаю память и переношусь в далекий 43-й год на Урал, к чистому и прозрачному тогда озеру Тургояк. У озера жили бежавшие от войны женщины и дети. Летом озеро их кормило, сквозь толщу воды было ясно видно, как жирные окуни заглатывали червей. Рыбалкой занимались все (был бы крючок) не для развлечения — для жизни.
Мой отец был боевым офицером, воевал на Ленинградском фронте. Мы с матерью получали от него письма, а однажды (и это было очень кстати) бородатый, в заношенной шинели красноармеец, ехавший в отпуск по ранению, привез нам посылку — четыре кубика гречневого концентрата с маслом. Я брал брикетик обеими руками и осторожно отгрызал крупинку за крупинкой, которые казались мне слаще довоенных конфет. Наступила уральская зима, и все, что питало нас
летом , исчезло со стола».
Если голова пролезет…
«Желание есть сопровождало меня постоянно. Бродя по улицам села, я мог безошибочно по запаху определить, в каком доме и за какими воротами варят мясо, в каком — капусту.
Было тоскливо, особенно длинными вечерами, сидеть без света, в призрачных рефлексах тлеющих в печи углей.
Но иногда наступал праздник. В бревенчатый клубик давали электричество — приезжали артисты. Женщины, прихватив с собой собственные табуретки (ни стульев, ни скамеек в клубе не было — все растащили на дрова), устремлялись к кассе, а мы, пацаны, — к окнам, благо в окнах были форточки. Есть такая мальчишеская формула: «Если голова пролезет, то и все остальное пройдет». По этой формуле я всегда попадал в клуб, по этой формуле попал и в тот памятный раз. Уселся на пол прямо перед сценой. Рядом села какая-то женщина в ватных стеганых штанах, я притулился к ножке ее табурета и приготовился внимать происходящему на сцене».
«Куда пойдут целые пирожки?»
«Бязевый занавес раздвинулся. Передо мной была русская печка, дед с бабкой вынимали из нее противень с настоящими (я мог побожиться!) пирожками с луком и картошкой. Этот запах заставлял меня поминутно глотать слюну. Я следил теперь только за перемещениями этих манящих пирожков.
Скоро на сцене появились фашисты, отняли у деда с бабкой противень и принялись поедать пирожки, потом из окон декорации, изображающей избу, выпрыгнули партизаны и выгнали фашистов. Дед и бабка преподнесли освободителям пахучие пирожки с луком и картошкой. Партизаны взяли по пирожку, надкусили… Занавес закрылся. А на противне остались еще румяные целые пирожки! Много — штуки три!
Занавес закрылся. Я спросил у женщины, сидевшей надо мной: «Тетя, а куда пойдут целые пирожки?» — и она ответила: «Режиссеру».
Магическое слово «режиссер»
«Так впервые я услышал магическое слово. И понадобилось немало лет и даже десятилетий, прежде чем я распознал прелести и превратности профессии, стоящей за этим словесным
обозначением.
Открытие и освоение этой профессии дали гораздо больше синяков и шишек, чем пирожков и пышек. Но что стоят синяки в сравнении с ощущением зала, который смотрит твой фильм взахлеб (а было и такое). Что стоят синяки, если уважаемый тобой коллега поздравляет с успехом. Что стоят синяки, если ты работал, общался, дружил с людьми, оставившими свой след в духовной истории страны!»
Фильм «Во власти золота» снимался на берегах Тургояка
Продолжение.
Разговор о том, какие киносъемки время от времени нарушали спокойствие нашего маленького городка, мы начали с воспоминаний известного советского режиссера Леонида Марягина, чье военное детство прошло в Тургояке.
Думаем, читателям будет небезынтересно продолжить знакомство с книгой Л. Марягина «Изнанка экрана», где через любопытные подробности жизни поселка проступает увеличивающийся интерес босоногого мальчишки к искусству кино. Итак…
«Пахнет не по-нашему…»
«Берег озера Тургояк — скалистый, поросший густым лесом, — оказался нашим приютом до конца войны. Нас разместили на горе, в избе лесного сторожа. В центре — русская печка, справа от нее располагалось наше семейство, слева — другое: мать и сын.
Здесь было в меру сытно: летом выручали грибы и ягоды, рыбалка, зимой — американский яичный порошок в высоких желтых глянцевых коробках. Его привезли для эвакуированных детей на трехтонке, поминутно глохнувшей из-за плохих чурок в бункерах и отсутствия бензина. Машину толкали в гору всем населением — стар и мал. Женщины потом долго гадали, из яиц какой живности этот порошок. Больно не по-нашему он пахнул.
Но, как бы ни было скудно жить, к праздникам собирали посылки на фронт: кисеты, рукавицы, табак и даже свиное, соленое крупной солью сало, завернутое в полотно. Собирались эти посылки в конторе. Мама печатала на машинке женские послания. И каждая дарительница делала обязательно приписку от руки.
Сергей Крылов (на верхнем снимке): «Мы с Максимом Мали (на снимке ниже) вызвались сниматься».
«Папа любит чай густой»
Кино вторгалось в мою жизнь даже в эвакуации. Но дорога к нему вела через сельскую электростанцию.
Механик дядя Гриша, помнивший еще дореволюционные золотоискательские времена, разогревал паяльной лампой перед
пуском, когда привозили солярку, старенький дизель, напевая охальные куплеты: «Папа любит маму, мама любит папу, папа любит чай густой, а мама любит…» и т. д.
Потом он тянул вместе с помощником Витькой широченный приводной ремень, одновременно проворачивая ногой маховик. Дизель фыркал, маховик оживал, и механик с помощником живо отскакивали в сторону. Дядя Гриша степенно подходил к двум рубильникам, включал их, и окна в сельских домах и клубе вспыхивали желтыми глазами.
«Ты в клуб иди!»
Я торчал у двери электростанции с обеда до пуска, иногда дядя Гриша звал меня и позволял поискать в бардачке (помещение за динамо-машиной) изоляторы.
Выполнялись эти поручения с удовольствием — копаться в хаосе ненужных деталей было для меня любимым занятием. С гордостью я говорил встречавшим меня маме и бабушке:
— Был в бардаке!
Их ужасала моя новая лексика, мне запрещали ходить к дяде Грише, но остановить любопытство было невозможно.
Механик пел свое, профессиональное: «Никогда механикам не дам — у механиков железные бока…» И я тут же перепевал эти строки маме.
Наконец, дядя Гриша встретил меня у двери электростанции и заявил, что приходила мать и не хочет, чтобы я здесь появлялся.
— Ты в клуб иди, — успокоил меня дядя Гриша, заметив, очевидно, плаксивое выражение лица. — Туда человек приехал монтировать кинопередвижку. Тебе будет интересно!»
«Беги в контору, попроси спирту…»
Киномеханика я застал на коленкоровом диване в клубной бильярдной. Он открыл красные глаза и позвал меня:
— Ты здешний?
Я кивнул.
— Беги в контору и попроси для меня спирту, скажи, язва разыгралась.
Мне удалось выполнить поручение, и, вернувшись с неполной четвертинкой, я получил доступ туда, где монтировалась передвижка и устанавливалось что-то вроде этажерки для аппарата.
Наконец привезли кино, и я понял, как оно появляется на белой простыне экрана. В жестяных квадратных коробках лежали круглые банки, а внутри — катушки пленки с маленькими картиночками на них, которые становились огромными, пройдя через увеличительное стекло аппарата.
«Свое кино»
Кино ждали. Набился полный зал. На полотне возникли клубы черного дыма и надпись с названием «Иван Грозный».
В зале запахло дымом, а потом клубы его повалили из окошечка кинобудки. Я бросился к аппарату и увидел механика, накрывавшего одеялом горящий усилитель.
Так закончилось уральское знакомство с настоящим кино. Я попытался создать свое, игрушечное: выменял у ребят лупу, вставил ее в ящик из-под посылки, ящик поднимал к свисавшей с потолка лампочке и пытался показывать на стене нарисованные мной на желтом плексигласе картинки…»
Горы снимали в Тургояке
Но Тургояк не только засветился в книге Л. Марягина «Изнанка экрана». В будущем этот поселок стал местом съемок нескольких серьезных фильмов, о чем не преминули рассказать односельчанам дотошные исследователи края —
библиотекарь школы № 7 Валентина Варганова и ученик той же школы Павел Торопов.
В начале 1957 года Свердловской киностудии было поручено снять полнометражный художественный фильм «Во власти золота» по мотивам произведений уральского писателя Дмитрия Мамина-Сибиряка.
Сценарий готовили свердловский писатель Юрий Хазанович и режиссер-постановщик Иван Правов, известный своими фильмами «Тихий Дон», «Парень из тайги», «Моя любовь», «Первая перчатка», «Степан
Разин». Репрессированный в годы войны и выпущенный по амнистии, И. Правов был лишен возможности жить в столицах и поэтому проживал в Свердловске.
Новый заказ давал опальному кинематографисту возможность напомнить о себе советским кино-зрителям. На главные роли Правов пригласил известных ему по прежней работе актеров (роль Молокова, например, исполнял Иван Переверзев).
Съемки в основном проходили в городе Арамиль и на озере Шарташ, а вот те кадры, где требовалась глубокая панорама уральских гор, оператор Игорь Лукшин отснял под Златоустом и Миассом.
В роли извозчика снялся житель п. Тургояк Константин Шадрин («дядя Костя»).
Выбрали не случайно
Поселок Тургояк отображался на экране не так уж и долго, но старожилы до сих пор помнят о съемках фильма «Во власти золота». Одним из тех, кто примерил на себя роль старателя, был будущий миасский журналист, путешественник, фотограф, кинооператор, автор документальных фильмов об испытаниях уральских вездеходов Сергей Крылов.
«Судя по названию, авторы фильма не случайно избрали местом съемки наш город. Старательские артели, прииски, шахты, бегунные фабрики — все это на моей памяти, — рассказывал Сергей Михайлович в книге В. и О. Суродиных «Отчий дом». — Возле старого тургоякского моста, на бугре, построили декорации, изображающие прииск 80-х годов XIX века, соорудили подъемные механизмы шахты, проложили рельсы, по которым старатели на вагонетках вывозили добытые пески. Квартировала киногруппа на Ильменской турбазе, где я в то время работал инструктором по туризму, водил группы по уральским хребтам».
…И готов старатель!
«Когда киношникам понадобилась массовка, пригласили нас, туристов, — читаем в той же книге. — Мы с Максимом Мали тут же вызвались сниматься. Приодели нас в драные, холщовые рубища, мне на шею повесили гайтан с крестиком из консервной банки, волосы расчесали на прямой ряд, приклеили бороденку — и готов старатель! Роль массовки была несложной: мы что-то таскали, возили, копали, но по команде режиссера надо было побросать свои рабочие места, лопаты, тачки, забашмачить вагонетки и стремглав бежать к бревенчатому домику
старательской компании, где (по сценарию) прикатили бочку с «вином». День был жаркий, в бочке, конечно же, вода. Но так пить хотелось, что в фильме этот эпизод выглядит очень естественным. «Прииск» просуществовал от силы пару недель, а потом все разобрали, увезли…»
Киногруппа на Ильменской турбазе. В центре — исполнитель главной роли актер Виктор Чекмарев.
В шляпе с цветочками
Иллюстрируя рассказ о съемках, Валентина Варганова и Павел Торопов показали кадры из фильма «Во власти золота».
Как внимательно смотрели тургоякцы, молодые и постарше! То там, то здесь раздавались возгласы:
— Смотри-смотри, это в карьере, за скалой!
— А мой брат там в массовке снимался…
— Ой, а вон дядя Костя Шадрин, в шляпе с цветочками!
— У него повозка не-обычная была — его и позвали!
— А я слышала, что какие-то кадры в старом городе снимались, в доме купца Кузнецова!
…Был смех, были слезы узнавания, и была гордость от сопричастности к отечественному кино.
Фото с сайтов: rasfokus.ru/Anton Letov, p-news.ru, derekwinnert.com.
