В прошедшую пятницу губернатор Челябинской области Борис Дубровский встретился в неформальной обстановке с руководителями «Миасского рабочего» — директором Владимиром Стрельниковым и главным редактором Юлией Мызниковой.
По регламенту предполагалось получасовое общение, но разговор затянулся. В результате за чашкой чая проговорили более часа. Что обсуждали? Многое: как идет развитие Челябинской области, каковы перспективы, тяжело ли быть руководителем региона… Да что перечислять, читайте сами.
Объединяться, чтобы созидать
Юлия Мызникова:
— Борис Александрович, вы задаете новый вектор развития Челябинской области, о чем говорят последние события: и ваша встреча с Владимиром Владимировичем Путиным, и вхождение в состав глав субъектов РФ при Министерстве иностранных дел, и спортивные соревнования самого высокого международного уровня, и предполагаемый саммит ШОС… Скажите, какого результата, какой пользы для нашего региона вы ожидаете?
Борис Дубровский:
— Главное — это потенциал Челябинска и Челябинской области. Он недооценен с точки зрения публичности. Мы сами-то этим гордимся, знаем, что у нас тут есть, какая у нас история, но пока не умеем капитализировать потенциал. А чтобы научиться, надо просто начать это делать. Когда к нам приезжают спортсмены на различные мировые первенства, вместе с ними приезжают корреспонденты, туристы… И, конечно, после проведения спортивных состязаний возникает всплеск интереса к тому или иному виду спорта, а это здоровье нации. Другой момент — узнаваемость Челябинской области.
Мысль предложить Челябинск местом проведения следующего саммита ШОС возникла у меня на нескольких личных ощущениях. Я раньше часто бывал в Уфе — провинциальная столица провинциальной территории. Она меня не удивляла. Потом долго не был, и вот поехали подписывать соглашение с главой Башкортостана — я не узнал Уфу. Задумался: что позволило им так рвануть? И понял: они работали вокруг одной идеи, общество объединилось вокруг одной идеи, сконцентрировав все ресурсы. Изменить город позволило именно решение этой масштабной задачи.
Вот и мы имели смелость с идеей о проведении саммита ШОС выйти на президента, понимая, что у нас есть время к нему подготовиться. Шанс у нас есть.
Только масштабными проектами можно сконсолидировать все ресурсы. А ресурсы — это не только деньги и не всегда деньги.
Подобного рода идея дает нам хорошую перспективу, она обретает совершенно конкретные очертания, потому что после поручения президента с нами начали работать те, кто будет определять, соответствуем мы или не соответствуем всем требованиям. У нас есть три года. Через три года сможем подтвердить, готовы мы или нет. Мы должны это сделать — и сделаем.
Требования стандартизированы, понятны, и они позволяют очень хорошо региону развиваться. И здесь важен не бюджет. Для решения такой масштабной задачи нужно сосредоточить ресурсы вокруг одной большой идеи, и, в первую очередь, объеди-
нить элиту — этим мы и занимаемся. А результатом станет улучшение среды обитания, повышение качества жизни. Ведь все это останется людям.
Один раз саммит ШОС принимали в Уфе — это Европа, и один раз — в Екатеринбурге, это Азия. Челябинск — он и Европа, и Азия, стоит на границе. Красиво! Но идея может реализоваться только в том случае, если нам хватит внутренней энергии и доверия друг к другу, понимания, что мы делаем общее дело. Только общими усилиями можно решать подобного рода задачи.
Я рад, что появился интерес к подобным проектам. Проводим чемпионат мира — приходят энтузиасты со своими ресурсами, говорят: «Мы тоже хотим поучаствовать!» Так же строим храм в Челябинске — всем миром.
Вообще, нам нужно больше того, что нас всех объединяет, к чему хочется быть сопричастным, чтобы потом сказать: «Вот это сделано с моим участием!»
Владимир Стрельников:
— Объединяющее начало тем более важно в нынешней обстановке, когда многие играют на разделяющем факторе: тот же самый капремонт, масса других вещей… По сути, если называть вещи своими именами, они играют на разделение, а мы должны — в противовес.
Борис Дубровский:
— Мысль правильная и хорошая. Я так ее понимаю: надо максимально сосредоточиться на объединении, на позитивных вещах. Вот эту всю энергию, которую тратят некоторые люди, чтобы разорвать, порвать связи общественные, семейные, организационные, направить в позитивное русло, на созидание. Все равно, в конце концов, только мы сами можем сделать жизнь лучше. Я в этом убежден.
«Управляю талантами»
Владимир Стрельников:
— Борис Александрович, на пресс-конференции около года назад мы с вами говорили о формировании института глав администрации. Вы сказали, что берете на себя ответственность за людей, которые станут главами администраций и одновременно главами округов. Но затем появилось немало недовольных, заявляющих, что такой алгоритм — это попрание демократии. У вас никогда не возникало сомнений в своей правоте? По-прежнему уверены, что должна быть вертикаль власти?
Борис Дубровский:
— Я все время говорил не только и не столько о вертикали власти (это очевидная для меня вещь — брать на себя ответственность). Для меня очень важно формирование команды.
А выборы есть и будут, и здесь растет ответственность депутатского корпуса вместе со мной. Мы предполагаем, что депутаты (а это — выборный народ) — адекватные люди, готовые работать в том алгоритме, который сейчас существует, выберут руководителя, который будет заниматься хозяйственной деятельностью.
Предлагая кандидатуру, я понимаю плюсы и минусы, почему именно этот человек выдвигается, и ответственность для меня очевидна. Конечно, можно сказать: «Вы же сами выбрали!», но это же не разговор… Это не ответ губернатора. И если будет проблема с этим человеком, такой ответ никого не удовлетворит. И для меня всегда ответственность будет гораздо выше, если я принял участие в выборе. Другое дело, я никогда не буду работать вместо него. Это точно не про меня. Я уже давно научился делегировать полномочия. Я подбираю людей, я управляю талантами.
Вообще, управление талантами — это высшая категория менеджмента. Также и во власти. И я буду давать максимально туда полномочия, где их реализуют.
Кто везет на том и едут — так ведь? А если стану понимать, что начал за кого-то работать, то это означает одно — наш выбор оказался неправильным. Одно дело, когда человеку может не хватать элементарной компетенции — тогда надо его доучить. А если он просто не готов, и мы сильно ошиблись, необходимо принимать решение о замене, не мучить ни его, ни людей, ни себя, не тратить попусту время.
Этот подход достаточно понятный, прозрачный, это все-таки выборы, просто другой оттенок демократии. Управление городским хозяйством — это профессия, реальная профессия.
Владимир Стрельников:
— В общем, пахать надо!
Борис Дубровский:
— Да, пахать надо. И мы будем опираться на профессионалов. Нам с вами нужны профессионалы, которые смогут грамотно решать задачи в условиях дефицита ресурсов. Мы всегда будем жить в условиях дефицита ресурсов, никогда не будет другого периода — никогда! Даже самый «жирный» период всегда будет дефицитным, никогда всем не хватит. Поэтому и надо сосредоточиться на основных направлениях.
Мне очень нравится, как Герман Греф сказал недавно: «У нас все реформы начинаются тогда, когда кончаются деньги».
Вот сейчас деньги кончились, и у нас начались реформы. Мы и реформы алгоритма управления будем проводить, будем более детально принимать финансовые и все остальные решения.
«Эмэровцы» подарили Борису Дубровскому книгу «Отчий дом» Виктора Суродина.
«Спасибо! Сегодня вечером полистаю», — сказал губернатор.
«Хотелок» недостаточно
Юлия Мызникова:
— Борис Александрович, вы сказали, грядут изменения. Миасс — город дотационный. Ежегодно оказывается помощь из областного бюджета, и мы видим результаты: ремонтируются дороги, идет газификация, благоустройство… Как дальше будут обстоять дела, что необходимо Миассу, чтобы поддержку получить?
Борис Дубровский:
— Точно не хочу, чтобы так звучало: Миасс — город дотационный. Так сформирована структура бюджета, так налоги поступают. Дотационные у нас вообще все территории с этой точки зрения. Надо смотреть на потенциал территории, налоговый потенциал. Миасс, слава Богу, не самая проблемная территория с точки зрения налогового потенциала, поэтому слово «дотационный» звучит как-то очень ущербно. Все территории имеют трансферы из бюджета и областного, и федерального. Что при этом надо? Надо повышать налоговый потенциал постоянно, свои доходы. Миассу мы ставим задачу — и главам, и депутатскому корпусу — чтобы доля всех налогов была не 15, не 10, не 7 процентов, а выходила за 30 процентов — это налог на землю, НДФЛ и т. д. Надо хотеть развиваться.
Надо иметь готовность, а не только идею. Что такое идея? Вот мы общались с людьми, которые профессионально занимаются туризмом, и я понял, что мы находимся на примитивном уровне. Говорят: «Я хотел бы сделать это». А что ты сделал для этого? У тебя есть проект? Ты посчитал, провел экспертизу, понимаешь его окупаемость, ты сможешь сформировать заявку, сможешь продать свой проект? Если проект окупаем, то вообще не нужно никакое правительство Челябинской области, можно деньги и в банке взять. Конечно, хорошо, когда можно попасть в проект, когда финансируется часть процентов, но в любом случае это не может быть просто «хотелкой». Мы должны иметь каждый раз проработанную модель, которую можно обсуждать, на которую можно посмотреть и понять, какой срок ее окупаемости.
Это касается и муниципалитетов: должны быть проработанные проекты.
В этом году 600 миллионов направили на добрые дела, 700 миллионов на газ — это пришло в те территории, где были проекты, прошедшие экспертизу.
Такая модель должна быть реализована на каждой территории, в том числе и в Миассе. И у Миасса все для этого есть. Есть все компетенции, есть та элита, о которой мы говорили и которая может сделать многое.
«Мне все это интересно»
Владимир Стрельников:
— Борис Александрович, почти два года, как вы руководите регионом. Волей-неволей, может, где-то подсознательно сравниваете то время, когда были производственником, с нынешним? Согласитесь, это совсем другая вертикаль, другой уровень. Одно дело — когда ты работаешь на производстве, где есть четкая система подчинения… Никогда не возникало мысли, зачем в это дело ввязались?
Борис Дубровский:
— Не могу сказать, что не возникало ни разу. Наверно, как у любого человека, возникают разные мысли. Но ты пошел сюда и уже не можешь вернуться. Если делает предложение Президент России, можно тут не согласиться? Это не было принуждение, это был вызов в первую очередь для меня. Это была задача, она была поставлена первым человеком в стране, хотя для меня это было очень ново и действительно неожиданно.
Я был руководителем большого предприятия — интересная работа, серьезные задачи, работа на результат. Ты погружен в эту работу, все время в тонусе. Интересно, но примитивно.
Мы понимаем, что работаем для людей. Сложности здесь свои, конечно. Разные слои населения по-разному понимают ту или иную цель, а она своя у каждого. Есть какие-то крикуны, возникает какая-то оппозиция, и если эта оппозиция очень активная, может создаться впечатление, что ты пошел не туда.
Какая реакция у людей? Кого они представляют? Это 10 тысяч человек недовольных чем-то или их полтора миллиона? Кто они? Какая она, эта целевая аудитория? Обратная реакция — самое сложное в нашей работе. И главное — несмотря ни на что видеть конечную цель, видеть и двигаться к ней.
Что для меня может быть критерием успеха? Развитие. И за неполные два года руководства регионом некое развитие получилось.
Люди голосуют ногами. Если динамика нашей деятельности в области будет лучше, чем в стране, то будет и плюсовая динамика по миграции — люди будут приезжать, жить, рождаемость увеличится… А если динамика будет меньше, чем по стране, ведь тоже можно жить? Но люди от нас станут уезжать, а это значит, что им тут некомфортно. Я вот так стал себя мерить.
А еще мне посоветовали померить доверие. Когда есть доверие, понимание, когда люди начинают консолидироваться вокруг какой-то идеи, выдвигают своих лидеров и эти лидеры позитивны, тогда и идет развитие, без чего невозможны ни семья, ни коллектив, ни область, ни страна. Если доверие вырастет, значит, нам удалось чего-то добиться. Если оно рухнет, значит, результат нашей деятельности негативный.
Доволен ли я, правильно ли я сделал выбор или неправильно?.. Вообще, история не терпит сослагательных наклонений. Вопрос в том, что мне еще рановато говорить, доволен ли результатами. Внутренняя оценка — мне все это время было интересно, мне не было скучно. Процессом удовлетворен, погружен в него, постоянно в этом драйве. Что-то удается, что-то не удается, но это мои оценки, все остальное должны сказать люди.
Если нам удастся удерживать людей, выходит, людям хорошо: человек здесь останется, скажет остаться сыну, дочери, потому что здесь есть, чем заниматься, есть, где работать, отдыхать. И он останется, если он доверяет власти, силовикам. Когда понимает, что он здесь защищен с точки зрения правовой, может ночью с девушкой гулять и не бояться. Вот оно — доверие. Большое доверие. Как раньше было доверие в деревнях, когда двери не закрывали.
Юлия Мызникова:
— У вас такой насыщенный рабочий график — постоянные встречи, командировки, публичные выступления… Где берете силы? Как восстанавливаетесь?
Борис Дубровский:
— Сплю, кушаю, занимаюсь спортом — немного, но постоянно. А вообще, это не дает силы, нам всем Бог дает силы, пока они нам нужны. И как только начнем сетовать на то, что сил нет, их и не будет.
