«Как гром с ясного неба…»
В школу на шестах
Как гром среди ясного неба, разнеслась по нашей земле страшная весть: началась война!
Мы оказались на Крайнем Севере (семья была репрессированной). В 1941 году я перешла в шестой класс. В Усть-Тапсуе Тюменской области была только начальная школа, поэтому пришлось подниматься на шестах вверх по бурной горной реке Северная Сосьва в село Няксимволь (за 70 километров) и учиться там.
Жили вчетвером с другими ученицами на квартире у пожилой вдовы, спали все вместе на полатях, жили впроголодь.
На подножном корму
В 1942 году родителей направили добывать хрусталь на гору Народную, и мы переехали в Саранпауль. Отец с матерью уехали, а меня оставили в няньках. Условия жизни были ужасные: голод, 300 граммов хлеба и больше ничего, произвол хозяйки, трое детей, множество обязанностей по домашнему хозяйству. Я ушла из нянек и осталась, что называется, на подножном корму (грибы, ягоды, шиповник в тайге).
В январе 1943 года в пятидесятиградусный мороз нас перебросили на лошадях в село Березово, в землянку, в которой жили всю войну.
Где крупинка гонялась за крупинкой
Во время учебы в Березовской средней школе мы, семиклассники, заготовляли дрова, возили их на лошади на школьный двор, пилили, кололи и топили все печи, мыли полы. В зимние каникулы работали на лесоповале.
Летом я была разнорабочей. Копали котлованы для стеклозавода. Пилила с напарником бревна на двухметровки. Работала возчиком на лошади, возила кирпичи на коляске с берега реки до стройки завода. Сама запрягала и распрягала свою Рыжку, ездила верхом.
Каникулы в то время у нас были четыре месяца. Работающим давали 800 граммов хлеба. Мы брали в столовой «баланду», где крупинка за крупинкой гоняются, рыбные и оленьи кости для навару.
Селедка для Сталина
Летом 1944 года по путевке РК ВЛКСМ работала на рыбном промысле в молодежной бригаде, была гребцом в числе восьми человек. Выбрасывала невод, приходилось прыгать в холодную воду до пояса и выше в дырявых бронях, чтобы вытянуть невод с рыбой на берег. Рыба отправлялась на фронт. Ловилась и осьвинская селедка (деликатес даже сейчас!). Поговаривали тогда, что Сталин ее любил. В маленьких бочках соленую селедку отправляли в Москву. А мы, рыбаки, ели ее сырую, теплую, сразу, когда она еще трепыхалась на песке. Работа на промысле была тяжелой: поднимали с лежанки в любое время суток, особенно когда был улов.
Мы с нетерпением ждали конца войны. И вот, наконец, наступил этот день. На далеком севере, в глубине России, в историческом Березове творилось что-то невероятное: ликовали, плакали и смеялись, целовали и обнимали друг друга. На устах у всех было одно слово – «Победа!». Такой радости и такого единодушия я не видела больше никогда в жизни.
