История Государственного ракетного центра известна многим. Но особую ценность представляют воспоминания людей, ставших не только свидетелями, но и прямыми участниками строительства и развития предприятия. О том, с чего начинался нынешний ГРЦ им. Макеева, рассказал заслуженный строитель РФ, кавалер орденов «Знак Почета» и Трудового Красного Знамени, лауреат премии Совета министров СССР, почетный гражданин Миасса Николай Дмитриевич ШВЫРЕВ.
Вперед вместе с коллективом
В 1959 году Конструкторское бюро машиностроения во главе с Виктором Петровичем Макеевым перебазировалось из Златоуста в Миасс. Тогда КБМ представляло собой только административный корпус, расположенный в машгородке. В то время в Советском Союзе объекты оборонной отрасли строились в первую очередь. Никто и мысли не допускал, что они могли быть не введены в эксплуатацию в назначенный срок. На Урале строительство осуществлял трест «Уралавтострой», и в феврале 1971 года Николай Швырев был назначен начальником существовавшего при тресте Первого строительного управления (СУ-1), созданного специально для строительства объектов КБМ.
— Перед управлением была поставлена задача построить три лабораторных корпуса, — рассказывает Николай Дмитриевич. — Первый предназначался для размещения в нем большой металлической трубы с датчиками, заполненной водой. В нее должны были запускать макеты ракет, чтобы понять, как ведет себя ракета в водной среде. Второй корпус должен был имитировать попадание ракеты в атмосферу земли, а третий — в безвоздушное пространство — вакуумную трубу. Эти три лаборатории представляли собой крупные здания с очень сложными инженерными сооружениями и оборудованием. Помимо лабораторий, стояла задача построить большой 27-й административный корпус на въезде на территорию и объект гражданской обороны. Задачу я понял, благо был молодой и неудержимый, и смело пошел вперед вместе с коллективом.
И в дружбу, и в службу
По словам Николая Швырева, в то время ему очень помогло четкое и слаженное взаимодействие заказчика, проектного института и генерального подрядчика, который, получив заказ, начал строительство, привлекая массу субподрядчиков.
— КБМ возглавлял Виктор Петрович Макеев, а трест «Уралавтострой» — Иван Иванович Седов, — вспоминает Николай Дмитриевич. — И эти два человека подружились. Они всегда находили общий язык. Я не помню случая, чтобы из сложной ситуации они не нашли выхода. Очень хорошие отношения у Седова были с министром общего машиностроения Сергеем Александровичем Афанасьевым. За счет средств министерства трест развивал базу по производству материалов, приобретались механизмы. Таким образом, личная дружба и высокое государственное сознание приводили к быстрому и легкому решению вопросов.
Заказчиком строительных работ было КБМ, а генподрядчиком — СУ-1. По словам Николая Швырева, основная часть работы ложилась на заместителей и помощников Макеева.
— Очень хорошо работал Николай Павлович Полетаев, который отвечал за строительство, — делится Николай Дмитриевич. — И Николай Васильевич Бардов, почетный гражданин Миасса, и Иван Николаевич Беляев, и начальник управления капитального строительства Виктор Николаевич Акшенцев, и главный инженер УКСа Валерий Иванович Штин. Очень тесная работа велась с проектным институтом «Уралпромпроект» из Златоуста. Большая ответственность ложилась и на субподрядчиков.
Свое дело знали
Большую задачу невозможно решить без хороших кадров. По словам Николая Швырева, в то время существовала отлаженная система подготовки рабочих кадров, инженерно-технических работников и руководителей.
— Чем крупнее объекты, тем энергичнее работа, выше заинтересованность и зарплата, — рассказывает Николай Дмитриевич. — В СУ-1 были очень достойные кадры. Была комплексная бригада каменщиков-монтажников Александра Ивановича Заматохина. Нам удалось отладить работу бригады, и она заняла первое место в Министерстве тяжелого машиностроения. Работала также комплексная бригада Анатолия Павловича Роута, которая была в числе передовых. Достойными были и инженерно-технические кадры. Начальник одного из участков СУ-1 Николай Иванович Гопало впоследствии был назначен начальником Чебаркульского строительного управления. Александр Андреевич Клюх, также начальник одного из участков, вскоре после меня стал начальником СУ-1. Благодаря высокому уровню профессионализма рабочих и специалистов и появились научно-лабораторные здания КБМ, которые были лучшими в Советском Союзе.
Наука — в помощь
Николай Швырев был начальником СУ-1 шесть лет, до 1977 года. За это время серьезное участие в строительстве объектов КБМ принимали и ученые.
— В одном из корпусов надо было делать вакуумную емкость — трубу диаметром в несколько метров, — вспоминает Николай Дмитриевич. — Чтобы создать необходимое давление, нужно было осуществить сложнейшие сварочные работы. Для этого мы обратились к академику Борису Евгеньевичу Патону — директору Института электросварки на Украине. Оттуда нам прислали специалистов, и под их руководством работы были выполнены. Возникала и другая сложность: один из корпусов должен был иметь заглубление порядка 30 метров, а после десяти метров скалы и песка начинались уже грунтовые воды и плавуны. Чтобы спуститься еще на 20 метров, мы обратились к ученым страны, которые разработали метод замораживания. Благодаря им мы выбирали мерзлую воду, стенки держались, и мы могли двигаться дальше.
Как говорит Николай Швырев, большую роль в успешной работе сыграла и мудрость главы треста Ивана Ивановича Седова.
— Седову было за 60 лет, но он сделал ставку на молодежь, — рассказывает Николай Дмитриевич. — Поэтому начальниками управлений были задорные ребята. Некоторые управляющие, приезжая на объекты, находящиеся в тяжелом состоянии, начинали ругать начальника управления. Седов делал не так. Помню, как он приезжал на наш объект, когда оставалось полгода до сдачи. Походит, посмотрит и говорит мне: «Ну, Колька, ты не сдашь этот объект…». Я отвечаю: «Иван Иванович, костьми ляжем, а сдадим!», а он мне: «Да нет, ты не сдашь…». Это нас очень заводило, и в результате все объекты были закончены в назначенный срок.
Человек созревает в работе
За шесть лет работы Николая Швырева в СУ-1 все объекты КБМ были подготовлены к сдаче. Строительство некоторых из них завершалось уже когда он стал главным инженером треста «Уралавтострой», но продолжал отвечать за стройки. Объекты КБМ находились в поле деятельности Николая Швырева и во время его работы на должности второго и первого секретаря горкома, а впоследствии и обкома партии.
— Мне повезло: я в нужное время оказался в нужном месте, — признается Николай Дмитриевич. — Было подходящее время и мудрые руководители. Возведенные корпуса и сейчас отвечают всем запросам проектировщиков. Объекты КБМ были построены с перспективой, по новой технологии. Прошло 40 лет, а ракеты, которые запроектировал Макеев, до сих пор находятся на боевом дежурстве. Вспоминая те времена, могу с уверенностью сказать: мне в жизни повезло и в людях, и в работе. Человек созревает только тогда, когда для него есть крупная и напряженная работа.
За возведение объектов КБМ Николай Дмитриевич Швырев стал лауреатом премии Совета министров СССР.
У него до сих пор хранится телеграмма с благодарностью от министра общего машиностроения Сергея Александровича Афанасьева. Кроме того, Николай Дмитриевич получил две государственные награды: в 1974 году — орден «Знак Почета», в 1977 — орден Трудового Красного Знамени.
