Это сегодня служба в армии почему-то не пользуется популярностью у молодежи, а энное количество лет назад наши папы, мужья, старшие братья просто шли и служили. А потом возвращались домой с накачанными мышцами, веселые, уверенные в себе.
Щеголяли военной формой и отменной выправкой перед глазастыми девчонками и с нарочитой небрежностью в компании друзей вспоминали: «А вот у нас на заставе (на эсминце, на границе, на боевом посту…) еще был случай…» Послушаем и мы эти воспоминания.
Денис Зотов, наладчик:
Как он это сделал?!
— Когда мой друг демобилизовался, то с радости так «накушался», что не мог самостоятельно идти. Я и еще один парень с двух сторон подхватили его под руки и потащили в общежитие чуть ли не волоком. Когда тащить становилось невмоготу, мы перекидывали его через забор, как белье через веревку, и отдыхали. Самое интересное случилось наутро. Проснувшись, я увидел на стене над входной дверью четкий отпечаток мужского ботинка. Не поленился встать и начать примерять по очереди каждый ботинок из груды обуви, лежащей у двери. И, в конце концов, нашел хозяина — им оказался мертвецки пьяный дембель. Но он сам не мог внятно объяснить, откуда там взялся след его ботинка…
Татьяна Попова, соцработник:
Красная икра? На помойку!
— Мы с мужем поженились, и его сразу забрали в армию. Дочка родилась без него и до полутора лет папу не видела. А молодой папа, который служил на Дальневосточном флоте, узнавал, как растет дочурка, из моих писем. Однажды он прислал домой посылку с детскими вещами (тогда с ними было туговато) и литровой банкой красной икры. Мы долго с подозрением принюхивались к невиданному кушанью с Дальнего Востока, но так и не решились его попробовать. Со временем икра испортилась, пришлось ее выбросить…
Евгений Филиппов, пенсионер:
Самолет на хвосте
— Во время учебы в Казанском авиационном институте мы проходили военную подготовку по специальности «инженер по эксплуатации и ремонту самолета и двигателя». Имелся у нас учебный аэродром с самолетами, которые не взлетали (мы же не летчики), но были полностью исправны, и на них можно было проводить регламентные работы, и в том числе запуск, прогрев и опробование двигателя. Нас жестко проинструктировали, заставили выучить наизусть, в каком порядке включать тумблеры, какие показания должны быть на приборах. Сопровождались инструкции комментариями типа: «Если перепутаете эти тумблеры, может случиться пожар!» или: «Если рукоятку сектора газа подадите быстрее, чем за две секунды, может взорваться двигатель!» От такого инструктажа было немного не по себе, а когда нам еще продемонстрировали, как ревут и грохочут 8000 лошадиных сил реактивного двигателя истребителя МиГ-15бис, храбрости тем более не прибавилось. Мы по очереди залезали в кабину и запускали двигатель с дрожью в коленках. Был в группе парень по прозвищу Провокатор, вечно попадал в какие-то истории. Залез он в кабину, и в это время к самолету подъехал топливозаправщик. Капитан крикнул парню: «Погоди! Заправим, а потом будешь запускать!» А у МиГ-15бис такая особенность: топливо сначала заливается в хвостовой бак, а из него перетекает в центральный. И пока главный бак не заполнится, у самолета нарушена центровка: хвост перетяжелен — под него полагается подставлять специальную подпорку (козелок). Про козелок все забыли, и когда хвостовой бак наполнился, самолет качнулся и плавно опрокинулся на хвост. Нос, естественно, вместе с кабиной подняло вверх. Представьте себе ощущения человека в кабине, которому в лобовое стекло стало видно только небо! Парень высунулся из кабины, бледный, глаза квадратные. Успокоили его как могли: «Сиди уж! Никуда ты не взлетел!» Центровка нарушилась незначительно, двое руками подняли хвост, установили самолет на три точки, подставили козелок… Заправку закончили благополучно.
Николай Бедностин, слесарь:
За кабанов расплачивался до самого дембеля
— Помню, мне отец рассказывал, как служил на Памире. Как-то поздней осенью их отделение отправилось охотиться на кабанов, чтобы разнообразить скудное солдатское меню. Командир в условленном месте залег с пулеметом, а бойцы должны были гнать кабанов прямо на него. Перед охотой солдату-новобранцу поручили смазать пулемет, что тот и сделал, но не учел, что смазки бывают разные — намазал летней. И вот что получилось: стадо кабанов несется прямо на командира, он жмет на гашетку, а пулемет молчит, потому что смазка на холоде замерзла. «Стреляйте!» — кричит солдатам. Те — за автоматы и стрелять. Половина стада, конечно же, разбежалась, трофей получился несколько меньшим, чем ожидалось, а солдат-новичок до самого дембеля расплачивался за свою оплошность бесчисленными нарядами вне очереди.
Василий Заушицын, руководитель турклуба:
Вы арестованы и убиты!
Было это в 1983 году на китайской границе, станция «Дружба». Рядом с нашей пограничной заставой находились три поста локаторщиков («РЛС-ников»). Приехали к ним проверяющие и попросили нашего начальника организовать три диверсионных группы для нападения на локаторщиков. Нападение должно было произойти одновременно на все посты после запуска сигнальной ракеты. И вот что потом наши «диверсанты» рассказывали. Ранним утром сидят они в окопе перед локаторным постом, ждут сигнала. Вышел из вагончика полураздетый локаторщик, начал делать зарядку. И вдруг — сигнал! Забыв про все на свете, задрал голову, стоит, любуется. Сзади парни в маскхалатах и с автоматами (один был башкирин) налетели, тот обернулся, увидел маскхалаты, узкие глаза — и бежать к себе в вагончик. Ребята за ним, бросают взрыв-пакеты ему под ноги, тот подпрыгивает, верещит. Его напарник, услышав шум, выглянул из вагончика и тут же перед носом второго захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Кое-как бегущего поймали: «Да мы пограничники, не бойся!»
Другая группа «диверсантов» в это время напала на казарму. Дневальный, вместо того чтобы скомандовать: «Рота, в ружье!», почему-то закричал: «Дежурный по роте, на выход!» Дежурный вышел из столовой, увидел автоматы, бросил на пол кружку и бутерброд, понесся в оружейку и тоже закрылся. Боевой тревоги так никто и не подал. Солдаты, спавшие в казарме, выскочили в коридор, в них полетели взрывпакеты, и они со второго этажа начали сигать на улицу. Третий пост находился на командном пункте. Прапорщик-«диверсант» залетел туда, а там офицеры в карты играют. «Ну что, господа офицеры, — объявил прапорщик, — вы все арестованы и убиты!» Они давай дергаться, их утихомирили, зашли проверяющие: «Локаторный пост проверку не выдержал!» Начальству объявили выговор…
Евгения Комарова, менеджер:
Пусть и он помучается!
— Папа был очень высокого роста, под два метра. На пересыльном пункте новобранцев выстроили в один ряд, представители разных родов войск выбирали себе будущих солдат. Настала очередь танковых войск. Генерал, тоже почти двухметрового роста, прошелся вдоль строя и ткнул пальцем в папу. «Товарищ генерал, он слишком высокий — в танк не войдет!» — зашептал на ухо генералу сопровождающий. «Я всю жизнь мучился, пусть и он теперь помучается!» — прогремел в ответ раскатистый генеральский бас.
Игорь Самохин, экспедитор:
Как крылья за спиной выросли
— В учебке нас сильно гоняли. Подъем в половине шестого, физподготовка на 40 минут. Что успевали за это время? Бежали шесть километров (по пояс раздетые, но в кирзовых сапогах), и если кто в норматив не укладывался, сержанты говорили: «Не хотите бегать? Еще три километра!» Норматив становилось выполнить еще труднее, а потому сержант отсылал нас еще на три километра, после чего говорил: «Ах, вам не нравится? Марш на перекладину!» После 12-километровой пробежки в полной выкладке подтянуться было невозможно. «Еще на километр!» — командовал сержант. Пробегали, потом бегом же на заставу, умывались, приводили себя в порядок, заправляли кровати и бежали в питомник, который находился в километре от заставы, кормить своих собак. Пока собаки ели, мы по 500-метровому питомнику туда-сюда набегали еще три километра. И так изо дня в день в течение полугода. Зато на соревнованиях в Душанбе наш боец, до армии спортом не занимавшийся, обогнал мастеров-легкоатлетов и выиграл «золото». Потом нам рассказывал: «Снял кирзачи, надел шиповки — и сразу будто крылья за спиной выросли!.. Как рванул вперед, так на всей 10-километровой дистанции больше никого перед собой не видел!»
Петр Андреев, предприниматель:
Помогали собаке найти след
— Когда мы оканчивали школу инструкторов служебного собаководства, надо было сдавать следовую работу. Суть ее вот в чем: помощник прокладывает в лесу след протяженностью 10 километров, а инструктор с собакой должны проработать всю змейку следов и найти помощника. Все это время проверяющий офицер с сопки наблюдает, как собака работает. Я пришел служить в армию со своей собакой, знал хорошо ее характер и повадки, и то мне было трудновато. А что говорить про ребят, которые стали заниматься собаками только в армии? И вот что мы делали. Договаривались заранее с помощниками, всю ночь рвали на куски газетные страницы и клали в карманы помощнику. Помощник с полкилометра проходил, а потом, когда офицер не видит, бросал в траву клочки бумаги, обозначая свой след. И когда мы бежали, то сами смотрели, где бумажки валяются, чтобы собаке не дать сбиться со следа. Экзамен сдавали все!..
от редакции
Давайте вспомним, как нас воспитывали мамы и папы, и как мы, сами став родителями, воспитывали своих детей. Будет ли разница?..
Ждем ваших писем на адрес: ул. 8 Марта, 130, электронный адрес: miass_rab@list.ru и звонков по тел. 57-26-55.
