Материал об аварии мотовоза вызвал живой отклик у наших читателей
«Умрешь, Лида, в девках…»
В день выхода материала под заголовком «Последнее пристанище», опубликованного в «МР» № 2 от 10.01.2013, в редакцию позвонила Наталья Константиновна Рябцова и сообщила, что ее тетя Лидия Ивановна Студенкина тоже погибла в той самой железнодорожной катастрофе.
— Помню, моя мама рассказывала, что в их семье было пятеро детей, Лида — самая старшая. Дети рано остались без матери. В 1944 году Лиде исполнилось 16 лет, и она устроилась на автозавод, в цех мотор. Была она черноглазая, симпатичная, круглощекая, веселая, все в руках горело. В святочные дни собрались они с подружками погадать, бросали валенки за забор (жили на станции Миасс-1, в железнодорожных домах). Валенок Лиды почему-то не упал, а встал ровненько на тропинке. Шедшая мимо бабушка-соседка, увидев это, покачала головой и молвила: «Лида, милая, не гадай больше, ты в девках умрешь…» Слова оказались пророческими. Лиду, вскоре погибшую в аварии, родные нашли под грудой угля, раскопали. Где похоронили, не знаю — мама не говорила.
Сколько их было, никто не знает
Александр Дмитриевич Овинов, ветеран завода с 55-летним стажем работы в энергетической службе, передал нам письмо от Бориса Петровича Степанова (на снимке), также ветерана-автозаводчанина, бывшего бригадира слесарей-ремонтников цеха нормалей, проживающего сейчас в Москве. Тема, затронутая газетой, ему особенно близка и дорога — в одном из вагонов злополучного поезда находился его родной брат Виктор. В свое время Степанов пытался попасть на прием к директору фирмы «УралАЗ-Персонал» Александру Германовичу Гончарову, но тот был занят, а потому Бориса Петровича перенаправили к Валентину Марковичу Когану. Выслушав посетителя, Коган, как вспоминает автор письма, одобрил: «Правильно, что этот вопрос поднимаете. Будем заниматься». Спустя некоторое время около РОСТО ДОСААФ был установлен мемориальный камень.
«Сколько человек в аварии погибло, точно не знаю, — пишет ветеран. — Был я на суде, а суд тогда был в здании, где сейчас швейная фабрика. Там кое-кто говорил, что погибло 98 человек, а другие называли цифру 102. Судья вообще не называл количество погибших. Да, возможно, что на заводе немного людей погибло, а вот сколько их было в целом, никто не знает, потому что, когда мотовоз стоял, а рабочие еще не подошли после смены, в него и другие люди садились, не работающие на автозаводе».
«Нам говорили, что скажут, когда будут хоронить погибших, и мы ждали, — продолжает автор письма. — А потом сказали, что уже схоронили всех ночью. Мы пошли посмотреть. Земли было накопано как для обычной, а не братской могилы. Нам пришлось хоронить брата в семейной могиле. А те, у кого не было семейных могил на кладбище, схоронили своих возле общей могилы. Потом четыре могилы обнесли тяжелой цепью».
Интересный момент: Борис Петрович опровергает устоявшееся мнение, что авария произошла в январе 1944 года (именно так написано на мемориальном камне и так было принято думать), и называет другое число — 18 ноября. Мы созвонились с ветераном и вот что услышали от него:
— Да, я точно знаю, что авария произошла 18 ноября. В тот день в «Энергии» должны были показывать кинофильм «Таня». Моя смена была на два часа короче, чем у брата, слесаря в цехе мотор, поэтому я уехал раньше и купил билеты. В назначенный час я долго ждал Виктора у кинотеатра, понял, что он не придет, продал его билет и пошел один, думая, что брат заночевал в цехе (такое бывало нередко). Утром мать, собираясь на работу, вытащила из печки котелок с картохой в мундире, а в это время прибежала двоюродная сестра Зина Улатова и с порога крикнула: «Виктор дома?.. Значит, он погиб!» Котелок из рук матери выпал, вся картошка рассыпалась по полу… На другой день пришли звать мать на опознание в морг. Она опознала легко — лицо не пострадало, только нога была сломана. Но тело ей не отдали, так как почему-то было указано, что погибшего зовут Сергей. Пришлось матери предъявлять документы и доказывать, что это ее родной сын Виктор. Через два дня привезли нам гроб и 3000 рублей денег (столько стоила тогда буханка хлеба). В модельном цехе сделали деревянный памятник, на нем было написано всего пять фамилий и указана дата — 18 ноября 1944 года.
Борис Петрович утверждает, что три года назад, когда он приезжал в Миасс из Москвы, памятник на братской могиле был — металлический. Сугробы помешали нам отыскать могилу и своими глазами убедиться, есть ли на месте захоронения памятник. Но весной, как только стает снег, мы обязательно найдем захоронение.
Одна или две?..
К воспоминаниям присоединился младший брат Бориса Петровича Владимир Степанов, проживающий в Миассе. С ним мы встретились лично и вот что узнали: «Когда произошла трагедия, мне было всего два года, так что никаких подробностей не знаю. Но слышал, что авария была не одна. Первое столкновение двух мотовозов обошлось без жертв: оба машиниста успели вовремя затормозить. Те, кто там был, спрыгивали на ходу из вагонов. Все отделались легким испугом. А вот во второй раз уже не обошлось…»
Информацию о двух авариях на мотовозе мы услышали впервые. Сначала удивились, а потом сопоставили слова Владимира Петровича с воспоминаниями Веры Георгиевны Романовой. Помните? «…Из первого вагона остался в живых только один человек, москвич по фамилии Обжорин, уже побывавший в подобной катастрофе. Заслышав тревожные гудки, он смекнул что к чему и на полном ходу выпрыгнул из вагона». Не был ли неизвестный Обжорин участником и первого столкновения?..
И не о нем ли пишет А. Манин в своей книге «Уральский автомобильный»? Цитируем: «В апреле 1947 года контролер центральной испытательной лаборатории ОТК Александр Обжорин обратился к работникам вспомогательных цехов и отделов с призывом: «Недостаток рабочей силы, который у нас имеется, может быть ликвидирован в результате самоотверженного труда каждого члена нашего коллектива. Учитывая это, с 19 апреля я после своей основной работы буду не менее двух часов работать на узком месте цеха — в очистном отделении». Директор поддержал призыв рабочего и приказом предписал «создавать все условия для высокопроизводительной работы патриотов завода, последующих примеру Обжорина». И после смены десятки рабочих продолжали трудовую вахту».
Столько людей погибло зря…
Клавдия Ивановна Ершова, с трудом уняв волнение, сообщила нам, что ее отец Иван Михайлович Пономарев был машинистом на том самом мотовозе. Он чудом остался жив и скончался только в 1999 году. «Мы с братом (ему было 15, мне 13 лет) в день аварии лежали в больнице, — продолжила наша собеседница. — Помню, утром в нашу палату пришли люди с подарками. Мы ничего не поняли, но было тревожно: из больничных коридоров доносились крики и стоны людей, пострадавших в аварии».
— Обидно! — не смогла под конец сдержать эмоций Клавдия Ивановна. — Столько людей тогда погибло зря, годы идут, а ничего для их памяти не делается…
Поддержала ее и наша читательница Зоя Павловна Карасева, у которой в аварии погиб деверь Павел Иванович Карасев, 1926 года рождения. Сама Зоя Павловна с деверем знакома не была, так как с будущим мужем они познакомились и поженились гораздо позже, уже после железнодорожной катастрофы.
От редакции
Пора прервать долгие годы забвения и замалчивания этой трагической страницы нашей истории. Наша святая обязанность — отдать погибшим труженикам, большинство из которых были совсем юными, 15-17-летними ребятами, дань глубокого уважения и признания их великого вклада в победу над фашистской Германией.
Приглашаем всех к участию в акции «Именем жизни», цель которой — установка памятника на братской могиле.
Надеемся, что среди предпринимателей, руководителей предприятий, городских властей и просто жителей города найдутся патриоты, которые захотят внести свою лепту в благородное дело.
Мы со своей стороны с помощью юных поисковиков-краеведов школы № 11 и их руководителя Валентины Усольцевой постараемся установить фамилии погибших автозаводчан.
И вы, наши уважаемые читатели, тоже подключайтесь к поискам. Если вам известно что-либо об этой аварии, если вы сами оказались когда-то в эпицентре этих событий или даже просто слышали о них от родственников, соседей, сослуживцев, позвоните нам по телефону 57-26-55.
Мы рады каждому воспоминанию, даже если вам оно кажется незначительным. Книгу памяти павших пишем вместе!
P. S. Борис Петрович Степанов уже выразил готовность сделать вклад в установку памятника.
